edgeways.ru
|
|
XXI. Харизматический лидер Петроградского Совета Пользователь: Pirx (IP-адрес скрыт) [Модератор] Дата: 07, November, 2007 12:39 Если приезд Ленина имел относительно долгосрочные (хоть и в пределах всё того же бурного и богатого на события 1917 года) последствия, то состоявшееся несколько ранее (18 марта) возвращение на родину другого видного революционера начало самым непосредственным образом влиять на события практически немедленно.
Общественно-политическая харизма этого видного деятеля русской революции лишь совсем немного уступала харизме предыдущего антигероя - Керенского, и к весне 17-го года он был признанным лидером российской социал-демократии – разумеется, не всей, а её, извините за каламбур, меньшевистского большинства. Нет, речь идёт не о Г.В.Плеханове и даже не о Ю.О.Мартове, как кто-то наверняка уже успел подумать. (Плеханов к 1917 году уже отошёл от практической деятельности и оставался лишь символом партии, причём, по причине своего гиперпатриотического оборончества во время мировой войны, символом заметно подпорченным. А Мартов, находясь в эмиграции, ещё воспринимался по инерции лидером партии, но вернувшись в революцию только в мае, – тоже, кстати, как и Ленин, в пломбированном вагоне через Германию, – обнаружил, что партийное большинство по целому ряду ключевых позиций разошлось со своим, уже бывшим, лидером, вследствие чего ему пришлось возглавить всего лишь выделившуюся по этому поводу небольшую фракцию своих сторонников, на дальнейший ход событий влияния практически не оказавшую.) Нет, конечно же, я имею в виду совсем другого человека. Это Ираклий Георгиевич Церетели. Из старинного дворянского рода. Недоучившийся юрист. Масон. Член II Государственной думы, лидер её социал-демократической фракции. В 1907 году после роспуска Думы, в результате третьеиюньского переворота, был осуждён на 5 лет каторги, заменённой по состоянию здоровья (туберкулёз) на 6 лет тюрьмы с последующим поселением в Восточной Сибири, где и пребывал вплоть до марта 1917-го. С приездом же его в столицу довольно быстро выяснилось, что Петросовет обрёл наконец своего харизматического лидера, которого ему так не хватало в первые дни революции, которым не стал погрузившийся в «высшие» правительственные сферы Керенский, которым не смогли стать (несмотря на занятие высших советских должностей) политические пустышки Чхеидзе и Скобелев и которыми – в силу целого ряда вышеописанных причин – не имели возможности стать герои революции Суханов, Стеклов и Соколов. Церетели же стал таким лидером почти мгновенно и при поддержке других харизматических фигур, вошедших в Исполнительный Комитет после возвращения из ссылок и эмиграций, – меньшевиков Либера и Дана, эсеров Чернова и Гоца – установил и над рабоче-солдатской стихией Совета, и над интеллигентской «элитой» Исполнительного Комитета практически полный контроль. Как же распорядился новый лидер столь мощным ресурсом? Об этом – в одном из ближайших выпусков. |