Re: Русское Средневековье глазами европейской науки
10.01.2008 11:50:08

АЛЬДО МАРТУРАНО
МАФИЯ ДРЕВНЕЙ РУСИ

Глава 4. Сцена первая


В декабре 1915 года профессор Federico Hrozný сообщил, что тайна языка ittita им раскрыта. Этому ученому, без помощи bilingue (билингвы), удалось перевести фразу, написанную клинописью: Nu nindan ezzateni vadar - ma ekkuteni. Он открыл, что ittita был языком индоевропейским и, сопоставляя его с другими языками этой языковой группы, ему удалось перевести фразу: " Теперь он ест хлеб и ты пьешь воду ".

(ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА: язык ХЕТТОВ Хетты — имя одного из народов северной культурной расы древнего Востока. Как известное по Библии (Hittim, греч. Χετταΐοι и оставившее наиболее прочную память в истории, оно в настоящее время сделалось условным обозначением всей северной группы — обитателей первобытной Армении (Ванского царства, или Урарту), киликийцев и др. Этнографическое место хеттов среди других народов пока не определено. Несомненно, что X. не семиты и не хамиты; находятся ли они в родстве с индоевропейцами (через армян, как считает Иензен), или с грузинами, эламитами, а то и этрусками, как склонны предполагать некоторые — решать ещё рано, прежде всего, вследствие недоступности пока всех туземных источников их истории. До сих пор не найден ключ к чтению оставленных ими в Малой Азии и северной Сирии иероглифических надписей, которых известно пока более 30. Написанные вавилонской клинописью, но на туземном языке, документы в Телль-эль Амарне также не разобраны, и только тексты о хеттах, начертанные ассирийской клинописью на скалах Ванского царства более понятны исследователям. Наши сведения о хеттах черпаются из вещественных памятников (развалин, скульптур, мелких древностей) и известий древнеегипетских и ассирийских, к которым можно присоединить несколько случайных упоминаний в Ветхом Завете.)

Эти древнейшие слова (2000 лет до н.э.) заключают всю сущность крестьянской культуры: хлеб и вода! Хлеб, выпеченный из зерна, выращенного человеком, замешан на воде, почерпнутой в реке.
Русское слово vodà, сходное по своему происхождению с vadar на языке ittita, звучит точно так же, как на древнеболгарском и других родственных славянских языках (кроме акцента). Это слово, которое сыграло самую большую роль в истории о русских народах, как это будет видно в дальнейшем.
Слово hleb в русском языке было заимствовано из германского (hlaiba или же пшеница). Это слово также очень важное, потому что жизнь земледельцев зависела от растений, которые они культивировали, и урожая зерна, обмениваемого на ближайших рынках, как это было, пока они, вынужденные обстоятельствами, не оставили умеренную климатическую зону и не двинулись в другие, более холодные земли.

Вернемся к воде …
В Европе вода (и реки, и доступные берега морей) была в изобилии, но если на европейском юге наиболее важным было море, то для народа, жившего в сердце Европы и перешедшего затем на Русскую Равнину, роль «автострад истории» играли реки …
Есть ли у русских рек характерные элементы, которые отличают их от других рек Европы?
Да!. Русская река (rekà рождается в основном из маленьких источников (kljuc ’, rodnik в русском языке), как Волга, истоки которой находятся на Валдайской возвышенности. Бьющий родник постепенно формирует русло ручья, прорезающее лесной массив и являющееся, порой, единственным проходом в густой чаще. Постепенно русло ручья расширяется, превращаясь в небольшую речку, которая находит более легкий путь, петляя и замедляя свое течение в широких и продолговатых озерах. По пути от источника до равнины река постепенно вбирает в себя другие реки, с более крутым уклоном русла. Протяженность и полноводность русской реки сопоставима, чтобы нам, европейцам было понятней, с Рейном или Дунаем.
Русская река пересекает большие просторы лесов, которые благодаря климату, постоянно пополняют ее водой: весной, при медленном таянии снегов, укрытых кронами деревьев, образуются заболоченные места, болота, торфяники. И леса в этот сезон становятся труднодоступны для человека.
Особенностью русских рек является их большая протяженность, часто меняющееся и разделяющееся на рукава русло (и даже устье, как это происходит у реки Кубань). Зачастую эти многочисленные рукава принимают разные «местные» имена, и бывает порой очень трудно различить между ними основное русло (см.. В. Ageeva)!
Лингвистический пример этой ситуации - имя, которое греки давали Днепру, Борисфен, которое произошло, скорее всего, от одного из многих русел - Березины (известно поражением армии Наполеона), которые сливаются в единую реку в белорусской зоне. Днепр, река исторически очень важная, является одной из немногих русских рек, которая, выходя за пределы лесов, прежде чем достигнуть устья преодолевает пороги.

Число рек Русской Равнины действительно огромно. В Белоруссии, например, существуют тысячи потоков, полноводность и длина которых дает нам право называть их реками. Легко вообразить, какова плотность этих водных артерий на квадратный километр! Из-за этого водоразделы (voloki, perevoloki) между ними обычно не слишком широки, что делает не таким уж сложным делом переход из одной реки на другую, двигаясь в нужном направление по этим «дорогам». В течение холодного сезона русская река покрывается льдом и неглубоким снегом, что делает ее очень удобным санным путем.
Течение русских рек из-за крайне небольшого уклона медленное, и поэтому их воды в месте впадения в моря, в отличие от рек с быстрым течением, становятся более солеными, смешиваясь с морской водой. Это создает условия для обилия и разнообразия в них рыбы. При сравнении Дуная, Южного Буга и Днепра, впадающих в Черное море, можно увидеть, что Дунай образует широкую дельту (в древности - Русский Остров), в то время как эстуарий Буга и Днепра только лагуну (liman), где на длинной песчаной косе (сейчас это остров Березань) русы приносили жертвы.

(СПРАВКА от ПЕРЕВОДЧИКА. На острове было капище Перуна
[ostrov-berezan.narod.ru])

Режим русских рек располагает несколькими месяцами (2-3) спокойного течения, которое позволяет навигацию, и нестабильный весенний период с опасностью наводнений во время таяния снега и вскрытия рек ото льда. Это заставляло земледельцев VII-X веков выбирать места повыше и в отдалении от берегов рек, чтобы избежать весенних наводнений или слишком болотистой почвы.
Здесь они выкапывали колодцы – один для получения питьевой воды, другой – в целях ирригации. Чтобы доставать воду использовалось деревянное ведро, которое подвешивали на длинную перекладину с противовесом, закрепленную на столбе. Было достаточно погрузить ведро в воду слегка нажать на другой конец перекладины, чтобы без особых усилий достать тяжелое ведро. Колодец всегда защищался навесом, препятствовавшим загрязнению воды.
Для ирригации полей сооружались специальные каналы из глубоко выдолбленных широких колод. На Масленницу эти колоды, с дном, покрытым слоем льда, служили развлечение для ребятни.
Лодки славян, использовавших в качестве дорог малые реки, были без киля, плоскодонные и широкие. Передвигались на них с помощью шеста или тянули, идя по берегу.
Такая конструкция была наиболее удобной для переволока лодок посуху через небольшие водоразделы. Эти лодки, известные с глубокой древности, простые в изготовлении и ремонте, позже превратятся в т.н. paromy балтийских пиратов-вендов, которые совершали набеги на эстонские и польские берега и исчезли только во времена Ганзы. Таким образом, река в русском пейзаже лесов, озер и болот является господствующим элементом.

Лесо-степная зона в окрестностях Киева благодаря химическому составу почвы и ее цвету, называемая черноземьем (cernozjòm) - самые плодородные земли, приносящие обильные урожаи злаковых культур без тяжелого труда. Это объясняет интерес к ним Славян - мигрантов. Они известны с глубокой древности. Отсюда, еще до прихода славян, в больших количествах экспортировали зерно византийцы, этот район и при славянах, и при русах оставался важнейшим сельскохозяйственным источником для Империи. Тому есть веские доказательства в документах о взаимоотношениях Киева и Константинополя, где поставки зерна - одна из самых главных тем.
Но не у всех славянских мигрантов был доступ к черноземам. Некоторые из них были вынуждены осесть на лесном Севере, где по сравнению со степями, урожаи были низкими, а работа на земле тяжелой …

Когда славянские народы (как все другие народы-иммигранты на Русской Равнине) пришли сюда, они уперлись в «стену» густых лесов, в границу, пересечь которую означало подвергнут себя большой опасности даже в летний период, не говоря уж о других сезонах. Непроходимая чаща, гиблые болота и торфяники, в которых легко сгинуть в безвестности даже опытному первопроходцу…... Не надо забывать и об опасных зверях, которых в это время было огромное количество: медведи, волки, рыси, бизоны и дикие кабаны. В богатейшем русском фольклоре и верованиях лес, таинственный и опасный, всегда остается в центре повествования.

Климат также не был благоприятным. … Существует, практически всего два сезона: светлый теплый (с мая по август) и темный холодный (в остальные месяцы.) Реки становятся судоходным только весной (в мае). Идти в леса, не зная направления, очень опасное приключение, полностью довериться рекам - настолько же рискованно, потому что реки здесь самые длинные, и расстояния считаются в сотнях, а то и в тысячах километров. Они часто петляют, разделяются на рукава и переплетаются так, что в этой путанице больших и маленьких проток, легко сбиться с пути.
Без торных дорог, без близко расположенных поселений и городов, без указателей было практически невозможно путешествовать безошибочно. Мы видим, как при любой опасности, можно укрыться в лесах, потому они непроницаемы для врага.

В этой местности леса еще и сегодня продолжают оставаться малоисследованными, а города и деревни немногочисленными. Спустя многие века пейзаж изменился и стал менее диким и более доступным, но низкая плотность населения до сих пор не позволяет здесь путешествовать спокойно…… … почти, как тысячу лет назад.

Кто жил на Русской Равнине до прибытия Славян?
Равнина никогда не была полностью необитаемой. Ее туземными жителями были балты, но их численность и плотность была слишком низкой (возможно, по причине небольшого количества детей в семьях), чтобы они, даже теоретически, могли быть потревожены приходом иммигрантов. Балты, как собиратели и охотники, не практиковали систематическое сельское хозяйство, а продукты земледелия не были основой их жизни, как у Славян. Поэтому, если они оставались в своих более или менее нетронутых лесах, у них не было причин для беспокойства. В Белоруссии сохранилось много балтийских гидронимов. Из этого можно сделать вывод, что славяне не были жестокими завоевателями. Они, как гости, не собирались переворачивать жизнь хозяев поисках лучше место для жизни . Контакты между балтами и славянами подтверждаются и археологически. Таким образом славянская культура мирно поглотила балтийскую.
Но часть балтов все-таки уходит дальше на север, чтобы сохранить свою идентичность на побережье моря. Материальная культура, принесенная Восточными Славянами была им чуждой и враждебной, хотя и более высокой. Твердолобые к сельскохозяйственному прогрессу”, балты предпочитали жалкую жизнь в их лесах, не желая славянизироваться и мотыжить землю!

Если с запада прибывают славяне-земледельцы, то с крайнего севера и юго-востока появляются финны, бывшие охотниками и собирателями, и, наконец, с северо-запада крохотными группами на русскую равнину приходят викинги. Последними.
Для земледельцев-славян дальнейшая миграция к северо-востоку становится бессмысленной из-за все более ухудшающихся по сравнению с теми, что были на их родине, климатических условий.
Они достигли предела территории, пригодной для их занятий сельским хозяйством. Дальше они не идут!
Историк Соловьев справедливо указывает эту последнюю границу между славянскими и балто-финскими поселениями на севере Русской Земли у Новгорода, между Scelon ’ и Ловатью: здесь две реки, возвышенность и земля, годная для обработки, а дальше идут сплошные низины и болота. Это и есть предел славянской миграции на севере.
В окрестностях Киева, где земли гораздо плодороднее и благоприятный климат, сельскохозяйственная граница южной миграции проходит по границе черноземной зоны и песчаной почвы украинской степи.
Славянский север и славянский юг - территории с существенно различной экономикой. На севере совмещают работу на полях с ремеслом и собиранием, подобно балтам. А не юге можно неплохо жить исключительно земледелием.


Следующая глава 5 Сцена вторая - про викингов-варягов

----------------------------------------
[Редактировано 6 раз, последний раз исправлял(а) manual в 10.01.2008 16:21:37]

Re: Русское Средневековье глазами европейской науки
12.01.2008 9:02:23

Альдо Мартурано
МАФИЯ ДРЕВНЕЙ РУСИ
Глава 5. Сцена вторая

История, которую я рассказываю, развивается не только на беспредельной Русской Равнине, она начинается и на Балтике или Варяжском море, которое упоминается в «Повести временных лет» (ПВЛ). Это "Средиземное море" Севера сообщается с водами открытого Северного моря только через Датский архипелаг . В остальном это большое озеро с двумя бассейнами: Ботническим и Финским заливами. К востоку от датских островов есть другие крупные острова, такие как Готланд или Эстонские, запирающие Рижский залив. В Балтику впадают довольно крупные и полноводные реки - Двина и Vistola (Висла). Воды Балтийского моря с невысокой соленостью богаты лососем и сельдью.
Северные берега Балтики с густыми лесами, многочисленные крупными озерами, болотами и широкой песчаной полосой у побережья населены мало, даже сегодня. И это понятно: все, чем здесь можно прокормиться - рыбная ловля, охота и оленеводство. Земледелие на песчаных берегах моря возможно только тяжелым трудом… , в том числе и из-за сильных летних ветров! Более или менее пригодны для жизни южные балтийские берега, где есть к тому же такие крупные реки, как Elba (Laba), Vistola (Visla), Oder (Odra) и т.д.!
Мир вокруг Балтийского и Северного морей в VIII sec., во всяком случае, мир сильной экспании. Его население это, главным образом, германцы на северных берегах, с северо-востока вклиниваются финские племена , а на южном побережье появляются славяне и балты. Некоторые германские племена уже в течение веков постепенно переселяются на юг (в Римскую Империю, прежде всего), туда, где мягче климат. Рассказы о более легкой и богатой жизни, передающиеся от соплеменников, питают ожидания и фантазию тех, кто остался в севере. В этом уголке мира низкая цивилизованность и суровая природа уже с трудом удерживают большие группы людей.

Общество севера сохраняет очень сильную родовую связь. Здесь, среди суровой и враждебной природы, можно выжить лишь большими родственными группами, в которых каждый заботиться о жизни каждого. Чужак потенциально опасен, и ему стоит тяжелого труда сблизиться с «не своим» родом. Внешняя реальность ощущается почти как вражеская, она должна быть покорена, потому что это необходимо для выживания всех. Эту реальность населяют многочисленные духи, всегда готовые убить того, кто их оскорбил. Легенды и сказки повествуют о чудовищах и диких зверях, которые бродят вокруг селений и прячутся в лесу. Единственное убежище человека – дом или деревня.
Короткий теплый период сменяется длинным холодным, пронизанным страхом и тьмой. Грозный неприступный лес, населенный чудовищами, духами и опасными животными - символ глубокой тьмы, окружающей дом и общину, и единственным пространством, где свободно дышится, являются просторы озер, особенно когда они покрыты льдом.

Возможно, поэтому идея отправиться на кораблях для исследования новых и удивительных миров приходит именно к тем, кто живет на южном морском берегу и созерцает безбрежное открытое пространство. Гимн о путешествии по морям к неизведанным берегам, всегда полным богатств, звучит в многочисленных исландских сагах!

Город - рынок шведской или датской Балтики всегда на воде, и в целях защиты и потому что вода огромных внутренних шведских озер (Mälaren, например) или лагуны моря - единственный возможный выход во внешний мир! Некоторые из этих городов, процветающие благодаря сезонным рынкам, посещают экзотические люди, необычные своим обликом и одеждой. Их рассказы о Севере можно отыскать в некоторых письменных документах. Пришельцы с юга всякий раз привозили в города Швеции или островов красивые и необычные предметы, подтверждая надежду, что тех, кто отправится в плавание, ждет лучезарное будущее и безбедная жизнь!

Германский мир севера оставался закрытым много веков. Его географическая изоляция от остального континента была причиной того, что у этих народов не было активных контактов с другой культурной реальностью Европы. Из-за этого здесь долго сохраняются древние примитивные верования и грубые нравы, в некоторых районах вплоть до XII - XIII sec. И все же, в VIII - IX sec.. при стечении благоприятных биоэкологических обстоятельств, Скандинавия «встряхнется», и ее племена распространятся во всей Европе и Северной Африке.
Некоторые племена Швециии и Норвегии, более смелые, чем другие, уже в VI sec. направились к южным берегам Балтики. Вероятно, эти скандинавы обосновались на берегах западной Финляндии или в районе Рижского залива, прославившись как сильный и мужественный народ, готовый использовать свои способности гребцов или перевозчиков в открытом море и вдоль рек. Они станут первыми Variaghi на северных берегах Русской Равнины …

Самые авантюрные и более удачливые скандинавы, с норвежских берегов отправлявшиеся на юго-запад, легко достигали берегов Шотландии, Ирландии и земель Империи Франков. Вероятно до того, как стать настоящими пиратами, они попытались заниматься меновой торговлей с народами противоположного берега Северного моря, но то, что они могли предложить, не имело большой цены, у христианских народов. Ослепленные золотом и богатствами монастырей, они решают, что лучший способ обмена это грубая сила и грабежи. Без особых усилий они захватывали женщин и детей и затем попросили за них выкуп. В противном случае этих смиренных, запуганных и беззащитных людей собирали в обусловленном месте и продавали тем, кому нужны рабы. Этому способствовало историческое стечение обстоятельств: империя Франков была ослаблена бесконечными войнами с испанскими маврами и гуннами востока, крестьяне были слишком робки или молоды, к тому же наиболее пригодная к военным действиям часть народа сгинула в непрерывных войнах. Так, аббатства и монастыри, лишенные существенной поддержки и государства, и народа остались с разбойниками практически один на один.

Скандинавы, раньше, чем бросаться в схватку, одурманивали себя, чтобы не чувствовать боли и стать более отважными во время сражений и грабежей. О них быстро распространяется слава непобедимого и внушающего страх народа – безжалостного , безмерной силы, язычников отвратительных на вид.
Народ, промышляющий на Северном море, зовут викингами (те, кто приходит из залива). Они сами распоряжаются своей судьбой, многие из них никогда не возвращаются на родину, образуя собственные независимые царства на завоеванных землях и забывая свое происхождения (как Rollone/Hrolfr в Нормандии). Приняв крещение, они узаконивают свою власть и дают начало королевским династиям. Мечта всей жизни!
Некоторые скандинавы норвежского происхождения осмеливаются колонизировать далекую Исландию, в то время как датчане добираются до Гренландии и дальше, но терпят в этом вояже неудачу... Земли, что они встретят - безлюдны! Был и еще один «неудачный» маршрут, который огибал северный берег Норвегии, поднимался вверх по Северной Двине и достигал Земли Пермь (в норвежском - Bjarmaland). Этот путь был открыт неким норвежцем Oter. Но новая земля была оставлена викингами …… из-за своей небольшой экономической выгоды. Забытая людьми, она тем не менее, осталась в их легендах.

Целью скандинавских пиратов была добыча, но на негостеприимных малонаселенных территориях брать было практически нечего. В исландских сагах Пермь (Bjarmaland) и Латвия (Kurialand) описываются как Jotunheimr или Жилище призраков и чудищ, потому что единственное впечатление, которое эти земли оставили у скандинавских посетителей - отчаяние тундры и леса, мест таинственных, враждебных и очень опасных. Если скандинавы норвежского происхождения добрались до королевства франков, то шведские викинги барражировали на восточных и южных берегах Балтики, следуя за солнцем. К сожалению, здесь небыло богатых монастырей или дворцов, которые можно разорять и грабить, но только берега, где люди живут не намного лучше них. К тому же южные берега (сегодня польские и немецкие) были опасны из-за присутствия конкурентов - славянских и балтийских пиратов, которые поджидали, когда случится кораблекрушение, судно сядет на мель или для разгрузки причалит к берегу. Спрятавшись в лесной чаще, они неожиданно нападали на любого, кто неосторожно искал убежище у их мелководных песчаных берегов.

Добыча от налётов на востоке по сравнению с тем, что их коллеги получали на западе была неизмеримо меньше, и труднее. И кажется логичным, что переживаемые восточными викингами неудачи подталкивали их к тому, чтобы следовать все дальше в поисках пути на богатые рынки юга … по длинным рекам Русской равнины! Это был очень сложный, опасный и дорогой путь до баснословно богатого Константинополя, самого большого города мира, или Багдада, столь же известного и богатого: он находился под контролем других народов, с которыми неизбежно придется иметь дело.
Таким образом, необходимо хорошее оружие … Пиратство в этой части земли было нелегким предприятием, требовавшим много времени, прежде чем можно будет воспользоваться награбленным или продать добычу. Придется договариваться, выбирать друзей и врагов, чтобы убедиться в безопасности дороги не только «туда», но и обратно. И только такими были условия для прохода через большую Русскую Равнину до большого Каспийского моря и дальше. Только после того, как «разобравшись» с финнами и славянами будет получена дружба волжских булгар и разрешение хазарского Итиля… Отсюда возникает особая организация - группа авантюристов, крепко связанных между собой, солидарных во всем. В которую не принимают ни вражеских перебежчиков, ни чужаков. Которая, прежде всего, склонна к тому, чтобы убивать без сострадания.

Вот три варианта, которые предлагает этим людям Русская Равнина:

• тот, кто отправляется в экспедицию для грабежа. В таком случае он должен иметь хороший начальный капитал и, в целях личной безопасности, сформировать группу из надежных и целиком преданных ему людей. Они не должны много знать о большом риске предприятия и о том, что можно умереть в продолжительном походе, кроме того, на период похода они должны отказаться от любой привязанности. Обычно такой отряд возвращался назад до наступления зимы.

• тот, кто выбирает более мирную и оседлую жизнь. Это зимовка на берегах моря или озер, возможно даже с образованием семьи Они живут ремесленным трудом в течение зимы и работой морского гребца / плотника летом, участвуя (почему бы и нет?) в набегах своих соотечественников на юг. Эти обычно слишком далеко не уходят, оставляя отряд раньше, чем тот войдет на территорию хазаров.

• наконец тот, кто вступает в пиратскую шайку на два-три года, чтобы стать наемным воином при дворе южных государств, которые, которые хорошо оплачивали такую службу. Эти обычно на родину никогда не возвращались.

Те, кто выбрал зимовку, вероятно наиболее древние посетители Русской Равнины и являются теми, кого эстонцы и финны назовут Roots/Ruotsi (гребцы), а славяне района Пскова - K’lbjagi (колбяги -рослые) (ПРИМ. ПЕР -??? ). Оба слова - искаженные норвежские слова (Rothsman и Kylfingar) , что доказывает происхождение этих викингов Востока, которые, чтобы жить, готовы были заниматься сезонными работами. Они, достигнув определенного места и исследовав его, либо претерпев несколько неудач, решили остаться, соединившись с местным населением.

ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА:
Из энциклопедии Брокгауза и Ефрона: Колобяг или колбяг, колбяк, калабяг — по "Русской Правде" лицо, занимающее в судопроизводстве, освященном церковью, исключительное положение язычника: вместо христианских законоположений для Колобягов получают равносильную обязательность присяга и суд Божий. А. Л. Дювернуа производит слово Колобяг от литовского — kalbingas — "говорун", "болтун", видя в этом насмешливое отношение русских к литвину, говорившему много и невразумительно для первых. Ср. А. Дювернуа, "Кого называло древнерусское законодательство колобягом" ("Чтения М. О. И. Др. Р.", 1880 г., кн. 1).
[www.bibliotekar.ru]

Из «Русской Правды» : …….. а оже боудет варягъ или колобягъ, крещения не имея…
[www.hist.msu.ru]

Колобяга – житель Колбяг – местности, находящейся в 220 верстах от Новгорода....
Маргинский Д.А. («»Колбяги «Русской Правды» и приладожская курганная культура», 1988) выдвигает гипотезу о тождественности «колбяг» Русской Правды с «клюльфингами» скандинавских, «куллингами» византийских и «келябиями» восточных источников
[www.ruthenia.ru]


Те, кто становился наемником, продолжали свое долгое путешествие по рекам, но, завидев хазарскую столицу Итиль или столкнувшись с караваном Византии или Багдада, бросали своих соплеменникови нанимались в охрану или в специальные воинские отряды. Эти "друзья", сбегавшие тайно, нарушали соглашение и уже не могли вернуться на родину. Они служили в имперской охране или «спецназом» в средиземноморских царствах.
Пираты – торговцы, в отличие от грубых банд или дружин- druzhìne (drutt по-норвежски значит банда, компания сверстников), «делали деньги» и не имели другого интереса, кроме того, чтобы делать их как можно быстрее. Эти ведут себя как пираты, пока остаются на севере, собирая товар, но очутившись в хазарском царстве, вынуждены спрятать оружие и превратиться в мирных торговцев, пока не продадут все то, что привезли. Вернувшись, они снова возьмутся за оружие…

Прежде чем оставить шведские берега, для путешествия на юг составлялся тщательно разработанный «за столом» сезонный проект, в котором учитывались периоды навигации, договоренности с еврейскими посредниками, сопровождавшими викингов некоторое время до Итиля, и время, необходимое для возвращения в Скандинавию до начало зимы, для того, чтобы успеть на последние большие рынки года до наступления сильных морозов. Вероятно, они получали информацию от своих земляков, оседло живших вдоль пути на юг и зарабатывавших «разведкой», иначе варяги - «коммерсанты» не смогли бы ничего узнать достоверно и не ориентировались бы в пространстве в поисках вариантов пути. Рынки, где добыча превращалась в золото, серебро и драгоценные камни, находились слишком далеко, чтобы пренебречь любой информацией. Но была еще одна проблема - долгого пути назад по той же реке и через те же народы, которых грабили по пути «туда». Поневоле приходилось усиливать охрану. Для этого викинги строили себе постоянные или временные стоянки, где оставляли охрану, в то время как остальная банда продвигалась на юг. Оставшимся необходимо было установить связь с местными славянами или латышами, которые могли бы «поддержать» небольшую группу, провиантом, уже у них отнятым, и вообще всем необходимым, вплоть до, почему бы и нет?, своими молодыми и капризными дочками. Разумеется, все оплачивалось гораздо ниже «стоимости»…. и было настоящим вымогательством при помощи оружия!

Другие контакты «гарнизона» с местным населением в целях безопасности были запрещены, и, прежде всего, необходимо было внимательно следить за оружием и за применением железа вне пределов охраняемой территории. Мы знаем из документов, что кузнец остается самым важным ремесленником, за которым ведется пристальное наблюдение. Он должен работать только на варягов, чьи клинки, одни из самых лучших в мире, вели rus в Итиль из далекой Швеции.

Вдоль реки на возвышенностях строились фронтиры( fortini), откуда можно было наблюдать за окрестностями, и обязательно подальше от густого леса! Эти фронтиры превратятся в города и дадут имя Русской Земле в исландских сагах: Gardariki - Земля Fortini - или просто Gardar - Fortini (см. Edda S. Sturluson)!
Аборигены балтийского побережья будут теми, кто пострадает от варягов больше всех, они замедлятся в своем развитии до XIII sec., прежде чем снова вернутся на историческую сцену.
Балты испытают от этого вторжения гораздо бед, чем славяне на юго-западе и финны на северо-востоке, потому что налёты варягов несли беспорядок, смерть и изгнание из леса, который был основным средством для их жизни. Будучи слабо вооруженными, они самостоятельно не решаться на какой-либо организованный реванш. Разумеется, балты (как и финны), собиратели и полукочевники, истерзанные дикими варягами, при любой возможности, обращаются или объединяются со славянами, чтобы охотиться на непрошеных гостей . В результате (процесс, который никогда не полностью не затухал, даже сегодня) происходила их ассимиляции с последними, численность которых была много больше! Впоследствии эта ситуация «дозреет» в Novgorod, о чем я расскажу позже.
Варяги не заботились об этих местных проблемах и, пользуясь своим военным превосходством, относились к ним легкомысленно, не обращая никакого внимания на процесс, который станет основой их собственного культурного исчезновения.


Следующая глава 6 "Вечные мигранты" - про славянские племена Европы


----------------------------------------
[Редактировано 2 раз, последний раз исправлял(а) manual в 12.01.2008 9:16:13]