Нонна Викторовна про себя сказала - "я не Анна Каренина, я - народ". И это самое главное для народа в ней было, есть и, не сомневаюсь, будет - в ней он узнавал себя, свой характер и свою жизнь. Мало того, что она внешне была воплощение Родины - матери, - крупная, статная, с просторным и простым лицом, прямым взглядом, так и характер уж до такой степени раздольный да могучий и такой узнаваемо русский во всем. Страстная была - до потери памяти, могла сказануть, а потом попросить прощения, как попросила прощения у Тихонова позвонив через десятилетия. Жила чутьём, чувствами. После тяжёлой, через себя пропущенной киношной сцены по три дня не могла выйти на люди - так чужая выдуманная судьба входила в её сердце. Боялась темноты, но ведь всё равно была казак-казачка, с которой в разведку - можно. И никто, думаю, не засомневается, что была она орлицей пусть и без орла.
Трудно представить, что появится другая такая во всей своей цельности, огненности, могучести, к которой так бы шло имя Россия и... мама.