По официальной версии, прототипом Кисы Воробьянинова был двоюродный дядя Евгения Петрова и Валентина Катаева (которые, в свою очередь, были родными братьями, если кто не знает).

Катаев жил до 1986 года, теоретически мог влиять на имидж Кисы (легко допускаю, что к нему, как к брату Петрова, обращались за консультациями.

Информация по прототипам отсюда:

[burninghearts.clan.su]

Приведу с этого сайта обширную цитату, уж больно интересно про прототипа Остапа.

«Двенадцать стульев». Книга, очень богатая на прототипов. Например, Никифор Ляпис-Трубецкой был списан с поэта Осипа Колычева, старого одесского друга авторов. Колычев действительно сотрудничал с двумя десятками изданий, каждому предлагая стихи «на злобу дня». Прототипом Авессалома Изнуренкова послужил некто Глушаков, человек окололитературный, давший в двадцатые годы сотни тем для фельетонов и карикатур всем московским сатирическим журналам. Полесов, слесарь со средним образованием – сосед Ильи Ильфа, механик. Он скупал на Сухаревском рынке металлолом и конструировал дома мотоцикл. Киса Воробьянинов — двоюродный дядя Евгения Петрова и Валентина Катаева.
Ну а сам Остап Бендер, как уже упоминалось выше, кое-что позаимствовал у Сиднея Рейли и барона Бартини. Однако главным его прототипом стал Шор Осип Вениаминович. Для друзей и близких — Остап.
Знавшие его близко отзывались о нем как о добром, умном, решительном правдолюбце с сильно развитым чувством юмора и молниеносной реакцией на сиюминутные события. В апреле 1918 года Шор стал сыщиком Одесского уголовного розыска (надо учесть, что рост у него был под сто девяносто и сила — неимоверная) и за короткий срок нанес ощутимый удар по банде Мишки-Япончика (кстати, ставшего прототипом Бени Крика): раскрыл дела об ограблении двух банков и мануфактуры, устраивал удачные засады и брал налетчиков с поличным. Бандиты отомстили, убив его брата – поэта Анатолия Фиолетова.
Остап очень болезненно воспринял убийство брата. Он поклялся больше не брать в руки оружия. Через некоторое время уволился из уголовного розыска и уехал путешествовать по стране. В силу своего импульсивного и решительного характера, он постоянно попадал в опасные передряги. Так, в 1922 году оказался в Москве, а точнее, в Таганской тюрьме, куда угодил за драку с человеком, оскорбившим жену одного известного поэта. Но когда узнали, что он был инспектором Одесского угро, тут же освободили.
Остап остался в Москве. Часто появлялся на литературных вечерах, где встречался со своими старыми знакомыми земляками. К этому времени относится его знаменитая фраза: «Мой папа был турецко-подданный». Он повторял ее часто, особенно когда речь заходила о воинской обязанности. Дело в том, что дети иностранных граждан освобождались от воинской повинности. Ильф и Петров, зная о службе Остапа Шора в уголовном розыске, вводят в роман целый ряд намеков и конкретных фраз Бендера, свидетельствующих о его профессиональных знаниях. В главе «Голубой воришка» Бендер четко фиксирует нарушение закона Альхеном, ссылаясь на статью 114 УК УССР (взятка должностному лицу). В главе «Авессалом Владимирович Изнуренков» Бендер строго наставляет Кису Воробьянинова: «...только без уголовщины. Кодекс мы должны чтить». А в главе «И др.» Остап и вовсе составляет протокол с места происшествия. Причем самым профессиональным образом. Помните, как он резвился, возбужденный событиями в Васюках, которые так и не стали шахматной столицей мира? «Если бы вчера шахматным любителям удалось нас утопить, от нас остался бы только один протокол осмотра трупов: «Оба тела лежат ногами к юго-востоку, а головами к северо-западу. На теле рваные раны, нанесенные, по-видимому, каким-то тупым орудием». А вот самая известная фраза — о ключе от квартиры, где деньги лежат, — принадлежала вовсе не Шору, а одному респектабельному бильярдисту.
После выхода «12 стульев» Остап Шор встречается с Ильфом и Петровым, сетует на трагическую кончину главного персонажа и указывает на ряд несоответствий во времени. Авторы романа не могли не заметить, как изменился Остап Шор, и прежде всего его мировоззрение. По этой причине в «Золотом теленке» Бендер перед читателем предстает уже совершенно другим."

С уважением,

А.

П.С. Посмотрел биографию Катаева. Оказалось настолько круто, что выложу в отдельном посте.