Владимир Хомяков.
К Опричнине!
Технология модернизации в чрезвычайных условиях


Пожалуй, ни на один период нашей истории (за исключением, быть может, «кровавых сталинских времён») не вылито либеральными историками столько грязи, как на эпоху Ивана Грозного. Ни про одну эпоху не запущено столько мифов, «историческими источниками» которых становились либо прокламации вражеских государств, либо ничем не подтверждённые одиночные свидетельства предателей-эмигрантов и обозлённых на Россию иностранцев. Тут тебе и «убийство сына», и «множество жён», и «кровавый террор против народа», и «разорение страны»… Словом, всё то, что перекочевало с публикаций «просвещённого» 19 века сначала в советские учебники, а затем, и в учебники нынешней постсоветской России.

Всем этим псевдоисторическим негативом, на котором основано, увы, представление большинства современников о той эпохе, мы обязаны талантливым писателям 19 века, происходившим из аристократических родов, которые за «репрессированных» предков Грозного Царя, естественно, не жаловали. К сожалению, свою лепту в демонизацию Грозного внёс и близкий к масонским кругам наш знаменитый историк Карамзин, который в точности воплотил, как сказали бы сейчас, «политический заказ власти» - Романовы, пришедшие на престол при весьма двусмысленных обстоятельствах, более чем ревниво относились к первому законному царю-Рюриковичу. Ну, а кроме того, официальная идеология ориентирована была на другого «великого реформатора» и «основоположника всего хорошего» - Петра Первого. Которого и поныне, несмотря на стократ большее, чем во времена Грозного, пролитие крови, именуют не «Кровавым», а исключительно «Великим». Хотя очень многие современники при жизни именовали «антихристом».


А вот прозвище Ивана Четвёртого - «Грозный» не носило негативного оттенка и никоим образом не означало «ужасный», как его переводят на свой язык англосаксы – известные мастера исторического мифотворчества. Кстати,и до Ивана Четвёртого, в 15 веке, уже был один правитель России, именуемый «Иваном Грозным». Так называли Ивана Третьего – освободителя Руси от ордынского ига и фактически – первого российского самодержца. Что же касается народа (дававшего, как правило, правителям более объективные оценки, чем «элиты» и официозная пропаганда), то ни в одной из немногочисленных народных сказок, где фигурирует Грозный Царь, он не упоминается в негативном плане – а исключительно как справедливый судья и заступник мужика против боярина. Как тут не вспомнить про «глас народа – глас Божий»…

Впрочем, данная статья вовсе не имеет целью открыть очередную дискуссию по поводу негативных мифов об Иване Грозном. Гораздо интереснее взглянуть на его эпоху под совершенно иным углом – как на эпоху реформ, проводившихся авторитарным правителям в чрезвычайных условиях, что вызывало применение чрезвычайных технологий и чрезвычайных механизмов модернизации. К каковым с полным основанием может быть отнесена Опричнина…

***

Говоря об Опричнине, наши современники, как правило, имеют в виду нечто негативно-ужасное: «безумный» царь в Александровской слободе и его «беспредельщики» в чёрных кафтанах с мётлами и собачьими головами у сёдел, творящие в стране тотальный террор. Между тем, происходившее тогда, в середине 16 века, в России, вполне укладывалось в нормы поведения европейских государей той ужасной эпохи (Европа захлёбывалась кровью в религиозных войнах, в которых некоторые страны потеряли до половины населения), а по степени жестокости и числу жертв – многократно им уступало. Впрочем, как уже говорилось, нас здесь интересует не разоблачение «чёрных мифов» о российской истории, а оценка применённого Иваном Грозным алгоритма действий в чрезвычайных обстоятельствах, при смертельных угрозах государству и народу. Начнём с объективных условий, в которых Иван Четвёртый решается пойти на столь экстраординарные меры, как Опричнина:

Массовая недееспособность и измена правящих элит, склонных скорее предать Отечество и Веру, чем поступиться ради них малейшей частью своих доходов и привилегий.

Жизненная необходимость реформ - при господстве системы экономических отношений, не позволяющих правителю страны эти реформы проводить.
Смертельно опасные внешние вызовы, ставящие под вопрос само существование России.

Сепаратизм окраин – как западных (Новгород), так и мусульманских (Казань, Астрахань), активно поддерживаемый и питаемый извне.



Недееспособность «вертикали власти» по причине скверного качества чиновничьего и репрессивного аппарата.

Несложно заметить разительное сходство всего этого с сегодняшней российской ситуацией. Что пытался сделать со всем этим Иван Грозный? При всех его недочётах и ошибках, сделано реально было следующее:

Была вычленена значительная часть территории и экономики страны, переданные в жёсткое непосредственное управление Лидеру (царю), где он директивными методами наводил необходимые порядки, не советуясь с элитами и не учитывая их интересов.

На этой экономической базе была создана собственная система отбора и подготовки кадров. В том числе – для репрессивного аппарата, каравшего за нарушение новых правил, как за измену Государству.

Затем, с помощью этих новых кадров была проведена тотальная зачистка прогнившей, погрязшей в заговорах и предательстве «элиты» (о реальности измены последней говорит уже то, что как минимум две первые жены, невеста и двое детей Грозного, а возможно – и он сам, были отравлены; первый сын «случайно» утоплен кормилицей при загадочных обстоятельствах; второй сын - отцовский помощник царевич Иван, в гибели которого на основании ничем не подтверждённого «свидетельства» одного-единственного беглого иностранного проходимца до сих пор обвиняют самого царя, так же внезапно и на удивление «своевременно» умер).

Разумеется, нельзя отрицать жертвы и ошибки данного периода, но результат поистине впечатляет. На новой экономической базе была проведена весьма прогрессивная для своего времени военная реформа, задушен сепаратизм, присоединены новые земли, а страна устояла против согласованных атак двух мощнейших «супердержав» той поры – Речи Посполитой и Оттоманской империи (она стояла за Крымским ханством), а также воинственной Швеции, сумев при этом разгромить Ливонский орден, присоединить Казанское, Астраханское и Сибирское ханства. Территория России была увеличена в несколько раз! При этом, несмотря на постоянно ведущиеся разорительные войны, на два страшнейших нашествия крымцев (в ходе одного из которых сгорела Москва, а в ней – более ста тысяч людей), экономическое состояние России весьма отличалось от трактовки современных учебников о «разорении страны в результате опричного террора». Напротив, посещающие Москву иноземцы уговаривали царя запретить простым мещанам одеваться шикарнее, чем могли себе позволить многие европейские дворяне, а налоги в Царстве Московском при этом были столь низки, что даже вынужденное увеличение их в несколько раз(!) при Борисе Годунове не вызвало бунта.

И сделано всё вышеперечисленное было в полностью враждебном окружении, при мощнейшем идеологическом и религиозном давлении извне! Так почему бы не попытаться - хотя бы чисто теоретически, - приложить данную технологию к нашей сегодняшней реальности?

***

Попытаемся понять суть алгоритма, давшего столь заметные результаты.

Экономическая база Опричнины была сформирована в первую очередь – через тотальный передел главного средства производства той поры – земли. Несколько ранее попытка царя создать себе личную гвардию из одной тысячи(!) дворян провалилась по причинам чисто экономическим: в центральных районах просто «не нашлось» земли, чтобы наделить «гвардейцев» поместьями, с которых те могли бы кормиться. А боярское правительство категорически встало против любого передела «нерушимой частной собственности».

Поэтому, приступая к Опричнине, Иван Грозный прежде всего подвёл под неё экономическую базу, отделив себе в управление значительную часть «опричных» земель, передел которых он был вправе осуществлять по своей воле, а также – стратегически важные соляные промыслы (как сказали бы сейчас – «естественные монополии»). Соответственно, вошедшие в опричную гвардию несколько тысяч дворян получили земли вокруг Москвы, а их прежним владельцам, в Опричнину не вошедшим, выделили поместья в отдалении - подальше от столичной борьбы за власть и вотчин признанных лидеров боярских «партий». Там же получили компенсацию за свои отобранные вотчины не слишком надёжные бояре. В итоге – царь получил в прилегающих к Москве районах абсолютно лояльную ему территорию с лояльной элитой. Своеобразный «особый район», находящийся всецело под его управлением.

***

А теперь – перейдём к современности. Итак, что ценного можно извлечь из приведённого выше опыта? Совершенно очевидно, что ни преобразовать единовременно всю экономику, ни вычистить от гнили и заменить на патриотов всю политическую, деловую и «служилую» элиту – невозможно в принципе. Даже если для этого перестрелять половину нынешних «элитариев», а оставшихся переодеть во френчи и попытаться заставить пахать, как в своё время «сталинские наркомы». Значит – следует делать это по частям, отделив в непосредственно управляемую Государством сферу наиболее важную и определяющую часть экономики.

Представим, что в общенародную (а не «государственную») собственность переводятся отрасли промышленности, от которых зависит физическое выживание Народа в условиях холодной и протяжённой России (энергетика, железные дороги, ведущие оборонные производства), а также - отрасли, служащие главным источником поступления в бюджет (нефте- и газодобыча, лес, алюминий). 100%-ная национализация не обязательна, но «контрольный пакет» и право стратегических решений должны быть у Государства.

Основания для этого имеются более чем веские: обещанная «большая эффективность частного владения» оказалась мифом, обернулась свёртыванием производства и колоссальным ущербом для государственных и общественных интересов. Посему эксперимент с передачей в частные руки системообразующих отраслей следует официально признать ошибкой и прекратить. Бывшим владельцам (включая иностранных акционеров) в порядке частичной компенсации могут быть предложены акции предприятий других, менее важных и доходных отраслей. Кроме того, подчинившимся будут сохранены ранее полученные капиталы и личная собственность. Умные – пойдут на это сами. Для вразумления всех прочих могут быть предприняты целевые расследования – по поводу того, каким путём изъятая собственность попала в их руки.

Под частичный контроль и строгий надзор Государства необходимо перевести также те сектора экономики, от которых жизненно зависят важнейшие сферы реального производства (металлургия, машиностроение, производство продуктов питания, «прорывные технологии» и т.д.). Речь идёт о назначении в советы директоров соответствующих основных компаний уполномоченных Государством «комиссаров», обладающих «золотой акцией», дающей «право вето» на любые противоречащие государственным интересам решения.

В том числе, контроль необходим за всей сферой хранения, переработки, экспорта и импорта продовольствия – которая сегодня, находясь в частных руках, буквально душит сельское хозяйство (так в цене батона хлеба стоимость зерна едва превышает сегодня 10%). Любые картельные сговоры и искусственное вздувание цен должны быть объявлены антигосударственной деятельностью и приравнены по степени ответственности к диверсиям. Под строжайший госконтроль необходимо перевести и остающуюся в частно-муниципальной собственности сферу ЖКХ. Всё прочее можно доверить «невидимой руке рынка».

***

Именно в этой «опричной» части, отделённой от прочей экономики, которая продолжает функционировать в прежних «рыночных» условиях, можно начать выстраивание принципиально новой системы экономических отношений – с приоритетом общенациональных интересов. В «опричных» отраслях - ввести жёсткий современный менеджмент (в том числе, из ныне работающих специалистов и наиболее профессиональных «красных директоров»). Платить управленцам много, однако принципиальное целеполагание изменить в корне: приоритетной задачей должно стать не повышение прибыли и «капитализация» конкретной компании, а интересы страны. Установить понятную всем систему общей заинтересованности в результате: так зарплата управленца не должна более, чем в определённое число раз, превышать среднюю зарплату в компании, а та в свою очередь – минимально разрешённую зарплату по стране.

В известной сказке Юрия Олеши «Три толстяка» стоявшие во главе государства три капиталиста фактически контролировали экономику, потому что один являлся монополистом всего угля (энергетика), второй – всего железа (сырья), третий - всего хлеба (продовольствия). Соответственно, в условиях «опричной экономики» эти три ключевых направления должны находиться под контролем Государства и использоваться не для получения коммерческой прибыли, а для поддержания и регулирования всей прочей экономики. Так фиксированные и заведомо низкие «внутренние» цены на нефтепродукты и электричество смогут поддерживать конкурентоспособность отечественной промышленности, а низкие «внутренние» цены на зерно (и комбикорма) с гарантированной госзакупкой излишков дадут стимул развитию сельского хозяйства. Разумеется, эти низкие внутренние цены не должны ударить по крестьянину – достаточно, если часть стоимости зерна будет дотироваться государством.

На любые либеральные стоны о том, что «где взять на это деньги?» отвечу одинаково: в стране, где имеется сотня долларовых миллиардеров, вопрос о том, где взять деньги на спасение страны, как минимум, неуместен.

***

Имея наиболее серьёзные доходы именно в «госсекторе» (за счёт «опричных» нефти и газа), необходимо создать именно для него систему подготовки ответственных, патриотичных кадров. Желательно – со школьной скамьи, через учебные заведения «интернатного» типа, с продолжением учёбы в средних и высших учебных заведениях в составе отдельных (разумеется, бесплатных) групп. При наличии соответствующей «табели о рангах» и гарантиях будущего «госуправленцы» скоро станут «элитой». Впоследствии – именно из их числа будут рекрутироваться управленцы для всей прочей экономики с государственным участием и для госслужбы. Разумеется, статус потребует от них (и членов их семей) ряда добровольных самоограничений – включая прозрачность доходов, запрет на занятие частным бизнесом, и отчёта о происхождении любых крупных доходов и приобретений.

Разумеется, многие нынешние «элитарии» пожелают включить в эту систему своих отпрысков. Что ж, пусть включают! Но попадание в неё и обучение будет на общих основаниях: дети олигархов, министров и слесарей, чтобы попасть в «госэлиту», будут, как все, жить в интернатах, ходить строем и учиться любить Родину. По крайней мере, при подобном воспитании заевшимися «гламурными» бездельниками они уже не вырастут. Солидная квота в интернаты должна быть зарезервирована и за детьми погибших за Родину военных, а также детьми – сиротами (вспомним оправдавшую себя после войны систему суворовских училищ).

***

Могут возразить, что создание «опричной» экономике заведомо привилегированных условий является «недобросовестной конкуренцией» с сектором частным. Да, именно так. Госсектор, работающий не на конкретных частных владельцев, а на весь Народ, должен стать льготным и привилегированным – с точки зрения справедливости и общественных интересов это логично и оправданно. При этом внутри его Государство сможет навести порядок, выстроить работающие на страну управленческие структуры и установить отношения хотя бы относительной социальной справедливости. Таким образом, госсектор станет образцом, к стандартам которого станет стремиться и сектор частный. И Государство станет такие настроения всемерно поддерживать.

Профсоюзы будут требовать от частных владельцев тех же прав и гарантий, той же дифференциации зарплат, как на госпредприятиях. Частные фирмы будут считать за честь попасть в общие с госсектором проекты, чтобы получить соответствующие льготы, стать поставщиками для госкорпораций. Очень скоро они сообразят, что частичное включение в госсектор через передачу части своих акций Государству, вхождение в частно-государственный холдинг или работа на госкорпорацию в качестве подрядчика - вещь во всех отношениях выгодная. И тогда сформированные в госсекторе благотворные тенденции смогут распространиться на всю экономику, за исключением мелкого и среднего бизнеса, работающего на потребительский рынок.

***

Ещё один важнейший момент. При «тиране» Иване Грозном параллельно с «вертикалью власти» в стране развивалась мощнейшая система местного («земского») самоуправления. Выборы местной власти и «шерифов», своеобразный «суд присяжных» из «лучших людей» города, наконец – Земские соборы, принимавшие решения по важнейшим государственным вопросам и фактически утверждавшие на царстве русских государей – вся эта «суверенная демократия» в нашей истории была, причём как раз во времена Ивана Грозного и последующих государей. А разгромлена она была последним русским царём, которого демократически утвердил на царстве Земский Собор – «западником» Петром Первым, который сделал Российское государство жёстко бюрократизированным «по европейскому образцу». Тогда же, кстати, было введено вместо «прикрепления крестьян к земле» полноценное «крепостное рабство», превратившее крестьян из частично ограниченного в правах сословия в «объекты частной собственности» помещиков. Восстановить элементы «земства» попытались лишь с отменой крепостного права при Александре Втором, да так до конца и не успели…
Так почему бы не начать развивать это направление сегодня, хотя бы для начала в «опричных» городах и территориях, с последующим распространением опыта на всю страну? «Земство» - мощнейший противовес чиновному произволу, лучшая разгрузка центральной власти от решения несвойственных ей местных задач. Система эта (дальнейшим развитием которой стала система Советов) не вызовет отторжения ни у монархистов, ни у сторонников СССР. Наконец, это – непременная основа возрождения в той или иной форме современного аналога Земских Соборов, совершенно необходимой формы для действительно всенародного выбора ценностей, стратегического курса развития, форм общественного, политического и экономического устройства страны.

***

А как же молодцы в чёрных кафтанах, с мётлами, собачьими головами и всем прочим?! Что ж, возможно, и таковые тоже понадобятся! Сначала – чтобы навести полный порядок в «опричной» части экономики. Любой обман предприятий госсектора со стороны частных предприятий, любая недобросовестная конкуренция с ними, любые попытки заработать вопреки интересам страны должны отслеживаться и караться как тяжкое преступление против Государства, то есть – наравне с терроризмом и изменой Родине. Ещё большим преступлением должно считаться нанесение вреда государству в самом госсекторе. Вот для этого-то как раз понадобятся специальные структуры госконтроля, имеющие своих представителей во всех предприятиях, имеющих хоть одну принадлежащую Государству акцию или включённых в госпроект. Кадры для этой структуры вполне могут быть набраны из системы подготовки кадров госсектора, о которой уже говорилось выше…

Да, Опричнина – это всегда плохо и больно. Но необходимо понимать и то, что это – наименьшее из возможных сегодня зол. Потому что процесс болезни и разложения зашёл в стране так далеко, что растянутая на годы «интенсивная терапия», боюсь, уже не поможет: выход может быть только в хирургическом вмешательстве. Либо оно пройдёт «сверху» в варианте «Опричнина», либо «снизу», в варианте «Пугачёвшина», когда «зачищать» кинутся все элиты без разбору – с чадами и домочадцами, как в 1917-м. Надо ли говорить, что первый путь, при всех его недостатках и издержках, представляет собой гораздо менее кровавый и рискованный с точки зрения недопущения развала страны выход из того тупика, в который сегодня завело Россию двадцатилетнее «движение в никуда» в рамках чуждого ей либерального Проекта.

***

И последнее. Разумеется, я не столь самонадеян, чтобы считать изложенное в данной статье неким «рецептом спасения России». Задача гораздо скромнее: побудить нынешнюю российскую власть ХОТЯ БЫ ЗАДУМАТЬСЯ на эту тему.
[zavtra.ru]