Генерал военно-воздушных сил Франции Шон свез меня к Димитрию Павловичу Рябушинскому в 15 район Парижа. Средний гражданин СССР не знает ничего об этом человеке. А политиканствующие легковеры знают только об его брате Павле Павловиче Рябушинском (1871-1924), русском промышленнике и банкире, враге октябрьской революции. Мои представления о П.П.Р. были точно такими же, и я откровенно сказал об этом Димитрию Павловичу. Он улыбнулся понимающе, и на том jnmwhkq разговор об его брате.

* * *
Судьба проделывает чудеса. Кому могло бы прийти в голову, что сын гор далекого Кавказа в один далекий день станет начальником аэродинамического института при Военно-Воздушной Инженерной Академии и это наведет его на наследие одного из главных отцов
российских авиации и ракетного дела?! Но случилось как раз это, и уже в 1939/40 годах в Москве и бывшем Кучино я занимался Д.П.Рябушинским. Меня совершенно не интересовало его капиталистическое прошлое, зато страстно и глубоко заинтересовался его теоретическими и экспериментальными исследованиями. Помню, профессор К.А.Ушаков (ЦАГИ) сказал мне: «Удивительный человек, блестящий ум!» Я был рад передать эти слова Димитрию Павловичу.

* * *
Я без колебаний поставил бы его фамилию рядом с фамилией Н.Е.Жуковского. В области экспериментальной аэродинамики он был фигурой даже более крупной. Но вот, что говорит наша официальная история:
«Рябушинские занимались кредитными операциями, проникли в льняную, стеклянную, бумажную и полиграфическую промышленность; в первую мировую войну проникли и в лесопромышленную и металлообрабатывающую промышленность, начали строить один из первых в России
автомобильных заводов. Рябушинские входили в руководящую группу партии «прогрессистов» и издавали газету «Утро России». Из 8 братьев Рябушинских наибольшую известность имел Павел Павлович, ставший признанным лидером контрреволюции, являлся одним из
организаторов и руководителей корниловщины, калединщины и иностранной интервенции».

* * *
И вот один из 8 империалистов, человек, посвятивший всю свою жизнь науке и технологии. «Когда вы появились в западных радио и прессе, – говорит Дмитрий Павлович, – частота моего пульса возросла не от того, что вы порвали с большевизмом, а от того, что вы упоминали о Николае Егоровиче Жуковском, о Сергее Алексеевиче Чаплыгине, о Центральном Аэро-Гидродинамическом институте, об аэродинамике, о ракетах; вы, конечно, понимаете, что означало для меня упоминание моего Кучинского института аэродинамики…»

При этих словах уже пожилой Димитрий Павлович начал вытирать платком слезы. Ни слова о политике ни тогда, ни при дальнейших наших встречах, но Кучинский институт… В нем были не только рябушинские рубли, но и ум, пот, слезы и патриотизм.

* * *
В 1904 году, когда весть о полете братьев Райт пролетела по миру, в своем семейном имении в Кучино, под Москвой, Димитрий Павлович Рябушинский основал первую в России и одну из самых передовых аэродинамических лабораторий Европы. Знаменитый Кучинский аэродинамический институт. Н.Е.Жуковский, С.А.Чаплыгин, В.В.Кузнецов, С.С.Неждановский и ряд других «отцов русской авиации» поддержали инициативу Димитрия Павловича. С удивительной быстротой по проектам и чертежам самого Д.П. Институт разрастался не по годам, а по месяцам и к кануну Первой Мировой войны выдвинул Россию в головной ряд авиационного прогресса.

* * *
Маленькая аэродинамическая лаборатория Н.Е.Жуковского в Московском Университете, аэродинамическая лаборатория при Московском Высшем техническом училище и Кучинский институт стали триединым родительским домом наших авиации и ракетного дела.

Всемирно известные «Бюллетени» института читались в авиационно-исследовательских кругах Европы и Америки с огромным интересом. Кроме перечисленных выше ученых, в них печатались статьи В.В.Ковалева, П.А. Гусева, И.В. Смирнова, генерала-ракетиста Поморцева.

* * *
Рябушинским пришлось бежать за границу: я не собираюсь быть судьей правильности или неправильности этого решения. Но было интересно, что в 1956 году на далекой чужбине сидели и разговаривали люди двух эпох: Димитрий Рябушинский, создатель и
начальник дореволюционного аэродинамического института, и Григорий Токаев, начальник послереволюционной аэродинамической лаборатории;

царь и Рябушинский, Мудрый Вождь и Токаев! Никому не придумать ничего более дикого – с советской точки зрения. Да к тому же он был членом крупнейшей капиталистической семьи, а я – «кто был ничем».

* * *
«Враги мы, классовые враги, Димитрий Павлович», - сказал я.
«Да что Вы, Григорий Александрович! Помилуйте, какие-такие классовые враги? Пусть говорят и пишут что хотят, а мы с Вами всегда будем аэродинамиками, ракетистами. Родина-то одна!..»