помнится у нас была дискуссия на тему социальных обязательств Церкви. Эти расуждения на ту же тему.

-----------------------------


[17ur.livejournal.com]


О незаменимом культе.


Его Святейшество взялось публично судить о Великой Отечественной. Его, Святейшества, право, кто бы спорил. Нет, конечно, можно откликнуться на высказывания Святейшества чеканно, в добротном советском стиле: "очередная возмутительная выходка обер-мракобеса Гундяева..." или в стиле ёрническом: "у нашего попа очередной приход"(с). Увы, контекст не располагает ни к тому, ни к другому. Располагает он (меня, во всяком случае) к тому, чтобы понаставить умлаутов над алфавитом.

Так как работа заела, умлауты ставил долго, букв получилось много.

Итак, товарищи, мы можем невооружённым глазом наблюдать, что православный персонал - персонал с претензиями; во всяком случае, эти пасомые зачастую имеют весьма диковинные представления о своих [актуальных или желательных] правах и обязанностях в общественной жизни, причём диковинность сию выводят именно из принадлежности к соответствующей конфессии. Мол, такая у нас indispensable religion, тыщу лет без неё никуда, так что либо вливайся, либо два раза ку, завидев адепта.

К сожалению, попытки выяснить, "а почему собственно", обязательно глохнут в озвученном или подразумеваемом "так сказал Бог", то есть рацио здесь присутствует конечным и ограниченным образом. Запущенные случаи отличаются непосредственным увязыванием тварного с горним, типа "болезни - это по грехам нашим". Вопрос, почему товарищ ещё не синтоист, при том, что в Японии средняя продолжительность жизни 82 года, остался без ответа.

Поймите меня правильно, я сейчас именно что не собираюсь оспаривать тезис о необходимости одной церкви как некоего системообразующего института. Не буду вещать о равных правах для православных и вудуистов... мол, сходило начальство свечку подержать, так пусть теперь и в барабаны постучит, танцы вокруг костра попрыгает в прямом эфире. Даже не буду о светском государстве... мало ли что в конституции написано. Симония, симфония - одна буква разницы, да и та нерусская.

Я о том, какие требования следуют из статуса главной церкви страны. Конечно, если понимать статус незаменимой конфессии как вип-место у кормушки, ни о каких требованиях разговора нет - жри, пока защёчные мешки не лопнут. Опять же, с тем, кто указует пальцем в небо и вещает о воле божьей, разговор тоже не получается: ему напомнишь о том, что только в нашей Галактике около ста миллиардов звёзд, по пятнадцать штук на рыло каждого хомо сапиенса, до австралийских аборигенов включительно, а он не понимает. Он про иконку, маслицем заплакавшую, или про нисхождение благодатного огня.

Обе эти позиции отказа от ответственности дивно друг дружку дополняют, так что циничный вопрос: а зачем вообще незаменимая конфессия нужна, за что и как с неё спрашивать? - сбыта, увы, не находит.

Если его всё-таки задать, то поиск ответа, скорее всего, пойдёт в направлении "айн готт, айн фюрер, айн фатерлянд" - растерзанные государственнической пропагандой русские мозги повинны провести аналогию с государством же и поехать по рельсам "духовного суверенитета". Кстати, освежаю в памяти это выражение, уж больно оно нажористое.

Однако история с географией показывают, что страны, где на равных присутствуют различные религии и различные толки одной и той же религии, в общем ничем не хуже и не лучше тех, где духовные нужды подданных удовлетворяются "в режиме одного окна". Уровни неудобства и зверства и там, и там зависят скорее от тех же самых истории и географии, чем от того, в какую Великую Мгангу местные верят или не верят, и сколько их там, этих Мганг, на душу населения. Разность религиозных убеждений, конечно, прекрасный сиюминутный повод для очередного раунда мордобоя и резни, но крайне редко эта разность является их причиной, сколько-нибудь долговременной.

Но ладно, давайте всё же для простоты понимания проведём аналогию с государством, только рассматривать эти два явления - церковь и государство - будем отдельно, а не как нечто взаимодополняющее ("два бабуина в одной огромной горилле"). История показывает, что и церковь может эмулировать власть государственного образца, и государство может заниматься "духовным воспитанием" подданных на манер церкви. Однако выходит это хуже, чем когда каждый занимается своим делом. Можно сделать вывод, что и у государства, и у церкви есть несовпадающие "места силы"; некоторые задачи, которые умеют решать только и исключительно они.

В чём состоит такая задача для суверенного государства? Ответ не то, чтобы очевиден, но неоспорим: государство - это учреждение, которое обеспечивает возможность организации на данной территории вообще, собственной организации а) в том числе и б) в первую очередь.

Чем организованная человеческая группа отличается от неорганизованной? Устойчивыми правилами разделения труда (совместных усилий по достижению некоторой цели). Не самим разделением труда, ситуационно оно возникает во всякой группе ("ты, ты и ты - в мясорубку") - а правилами, по которым оно происходит. Далее само государство порождает политику, как методическую надстройку следующего уровня - правила выработки правил разделения труда.

Здесь я, как ни странно, должен вспомнить НОРНу, ибо они формулировали альтернативу государству, исходя примерно из такого понимания его. В качестве альтернативы они говорили о группах, в которых как раз выстраивается ситуационное и только ситуационное разделение труда - самый компетентный в данном вопросе им и занимается, управляя остальными. Остальные знают, что он самый компетентный, и подчиняются ему безо всяких заградотрядов, покуда ситуация не рассосётся.

Оппонентами эта идея опровергалась, исходя из того, что затраты энергии и времени на корректное определение самого компетентного эффективно обесценивают решение вопроса, особенно в отсутствие или при избытке кандидатов. Однако это возражение количественно, а не качественно - принимая, что технические решения по обработке и передаче информации становятся всё более совершенными, вполне можно спрогнозировать работоспособную систему, в которой "самый-самый" своевременно узнаётся окружающими без государственно заверенной ксивы образца "я начальник, ты дурак". Когда-нибудь в светлом будущем, когда космические корабли станут бороздить Большой театр.

К сожалению для апологетов такой точки зрения должен отметить, что именно наличие вышеописанной системы однозначно докажет преимущество государства. Ибо компетенция основывается не только на наличии некоторых знаний и умении их применять (это как раз и заверяется государственной бумажкой), но и на желании этим заниматься. А желание или, если хотите, настроение - штука весьма сиюминутная и преходящая. Однако, как мы уже предположили, наша система вылавливает и этот фактор - она совершенна, выбирает именно того, кто хочет, и окружающим это хотение, как и остальные составляющие компетенции, доказано.

А теперь представьте себе ту близость, которая должна возникнуть в организованной таким образом группе, когда чужое желание есть не какое-то внешнее, переменное, долговременное и необязательное условие для определения вашего собственного поведения, а сиюминутный, обязательный и бесспорный факт. Представьте себе энергию тех связей, которые между людьми в такой группе состоятся. То "тёплое общество лицом к лицу", апологетом которого является С.Г.Кара-Мурза, здесь нервно курит в стороне. Пожалуй, более точным описанием будет "войско влюблённых воинов" с поправкой на физиологический момент.

И это именно "войско", потому что те внутренние энергии, которые таким образом окажутся взлелеяны, при первом же удобном случае начнут пробивать вовне: "полисмен погиб, пытаясь разнять ссорящихся супругов". Так как полисмена-государства у нас по условию вообще-то нет, то энергии эти окажутся направленными против других таких же групп. В итоге на выходе получаем извод гоббсовской "войны всех против всех" - правда, не в варианте "каждый сам за себя"; скорее в режиме той, аутентичной Эмергенции-Чрезвычайщины, которая литературный сеттинг, а не сетевой фарс.

Такое положение дел на некоторой территории хуже любого государства по большинству критериев, которые мне приходят в голову, начиная с продолжительности жизни людей, в этом положении дел запутавшихся. Любого государства, начиная, наверное, с заведения товарища Хаммурапи, которого я проходил в пятом классе.

Итак, государство организует организацию. Его "место силы" - это устойчивость правил разделения труда. Это вообще то, для чего государство нужно, почему его терпят, несмотря на эксцессы. Это то, что с государства спрашивают - неважно, как с "ночного сторожа" или как с "отца родного".

По аналогии, "место силы" незаменимой конфессии - не в том, что она отправляет некий "правильный", "истинный" или "угодный" культ, а в том, что само её существование даёт возможность отправлять культ, не обязательно правильный, на данной территории. В том, что эта конфессия вообще делает возможной всякую религиозную или антирелигиозную деятельность. Культ культа.

Прошу заметить, что "отправление культа" и "вера" как таковая, и особенно "правильная" - очень разные вещи.

"Веру", как я уже писал ранее, я рассматриваю как одно из переживаний, через которые мы осваиваем действительность. Переживание это достигается через сознательный акт игнорирования транзита между двумя разными картинами мира, исключение всяких промежуточных состояний, запрет на поиск причин и связей между "до" и "после". В пределе, если окружающая действительность осваивается только через веру, всякое зафиксированное наблюдателем её, действительности, изменение воспринимается как чудо.

"Культ" же - это средство распространения веры, а следовательно, средство научения таким актам людей, которые на них пока не способны.

Здесь я должен проговорить одну неочевидную вещь. По умолчанию предполагается, что "вера" есть естественное, раннее, низшее, психически менее затратное переживание сравнительно с более поздними "познанием" или "пониманием". Это не так.

Сознательное игнорирование чего-либо вовсе не тождественно обычному необращению внимания на него. Разница здесь примерно такая же, как между дикарём, который не заметил подкрадывающегося в джунглях тигра, и ранешним христианином, которого тигром аналогичной модели хотят съесть на потеху Нерону или кто там этим развлекался. Разница, кстати, сказывается на последствиях: тигр, который на арене, мог и отказаться драть и жрать того, кто упорно и намеренно не обращает на него внимания - хищники такое чуют ("может, он психический или каратэ знает").

"Не думать о белой обезьяне" - "я не скажу, что это подвиг, но что-то героическое в этом есть".

Итак, "место силы" "незаменимого культа" - именно в распространении веры, в научении добычи таковой и обработке оной.

Теперь об альтернативах культу. Выше я уже показал альтернативу государству, самую благонамеренную. Чтобы не было этих кувшинных рыл начальства, сдерживающих инициативу свободного индивидуя в не менее свободной группе. Более прозаические альтернативы, вроде банды мародёров, остались за кадром, но, смею Вас заверить, они не лучше.

По аналогии, альтернативой культу является отнюдь не атеизм как мировоззрение. Альтернативой культу является суеверие, понимаемое как некая личная вера, которую невозможно передать и которой невозможно научить другого. Говоря практически, суеверие сказывается в таких актах добычи веры, которые вызывают у окружающих когнитивный диссонанс.

Это может быть нечто совершенно личное, по Пелевину. "У кого коровий череп в сейфе. У кого эсэсовский нож в столе. Один жабу лижет, когда дрочит, другой белой крысе молится. Имен называть не буду, сам, наверно, уже догадался. А есть и такие, кто вообще только в деньги верит. Эх, знал бы ты, Степа, что за люди миром правят. Стал бы циником."

Эту личную веру могут составлять суеверия более или менее известные, например, так называемые "приметы". Помню, я сурово выговорил студенту, в моём присутствии исполнившему номер "постучать по дереву" вне связи со студенческой субкультурой ("вы, молодой человек, в техническом ВУЗе или зачем? Что это за шаманство?" и т. д.). Студенческие же приметы я, естественно, не преследовал, они как раз часть местного микрокульта - легко транслируются на новичков и легко забываются выпускниками.

Про "народные приметы", мелькающие в медиа, особенно приметы, связанные с сельскохозяйственным циклом в центральной России позапрошлого века, умолчу из жалости.

Итого, при отсутствии незаменимого культа правят бал суеверия - многочисленные, разнообразные и непредсказуемые.

Чем это плохо? Тем, что это, во-первых, ведёт к новому культосложению и соперничеству за статус незаменимого, а, во-вторых, вообще представляет собой идеальную почву (не причину, а почву) для всевозможных массовых истерий и умопомешательств, когда броуновское движение веры в обществе - или какой-то его части - неожиданно для всех оказывается упорядоченным. В пример тут можно привести Реформацию с её тучей сект, зачастую весьма странных даже по тем диким временам; можно привести различные примеры массовых истерий в секуляризующемся европейском обществе первой половины ХХ века (и ПМВ, и кое-какие обстоятельства того, как Европа под Адольфа ложилась)... если хотите, то даже перестроечное умопомрачение во многом было обязано тем же обстоятельствам. Людям, которые верят в летающие тарелки и Чумака (а это было именно суеверие, а не культ), можно скормить хоть сто миллиардов умученных от Сталина, хоть вольную жизнь в суверенной державке с порушенными советскими заводами. Всё съедят. И добавки попросят.

Если уж усугублять мысль до логического завершения, то долговременное и устойчивое присутствие в обществе мышления атеистического, научного, индустриально-технологического; присутствие, достаточное для успешной возни со всё более блестящими и всё громче жужжащими побрякушками, именуемой "прогрессом" - оно прямо зависит от наличия в том же обществе той самой "незаменимой конфессии". В обществе, где правит бал не культ, но суеверия, прогресс невозможен.

Поясню, почему. Дело в том, что существование современного человека в технически постоянно усложняющемся окружении требует всё большего количества веры с его стороны. Потому что знать и понимать, как оно всё работает, невозможно. Специалист, будь он четырежды атеистом, всё равно разбирается только в своей области, оставаясь в лучшем случае дилетантом в областях чужих. Неспециалист разбирается во всём, пока ни за что не берётся.

Хорошо, спросят меня, но, если я полагаю веру намеренным, подчёркнутым и затратным игнорированием чего-либо, то почему здесь от человека требуется именно оно, а не обычное пренебрежение, не просто отсутствие внимания? Дело в том, что вообще не уделять внимания не получится. На каждую непонятную Вам техническую хитрушку, присутствующую в Вашем окружении и делающую Вашу жизнь сносной, найдётся как минимум одна заинтересованная сторона, желающая навязать Вам некое суеверие относительно этой хитрушки к вящей собственной выгоде. Лобовой пример - "что вредно, что полезно" применительно ко всяческим товарам.

Заинтересованная сторона заинтересована именно в Вашем суеверии. Таком, которое окружающие не поймут, или которым Вы с ними даже и не поделитесь. Заинтересованная сторона не заинтересована в том, чтобы Вы исследовали соответствующий вопрос, пытаясь узнать или понять. А с учётом нынешних масштаба и сложности техносферы можно наблюдать и прогнозировать поточное, промышленное производство суеверий. С последствиями, описанными выше - массовые истерии, простые решения... всякая действительная инновация, заметно меняющая жизнь людей, в такой обстановке станет равнозначна попаданию кристалла в перенасыщенный раствор; всякая инновация на деле, а не в рекламе, окажется революционной.

После чего кабинетные папики, которым "не нужны великие потрясения", всю эту научно-техническую лавочку прикроют и, скорее всего, навсегда. Из самых человеколюбивых соображений. Хотя и оппозиция папикам, желающая именно этих потрясений, выглядит не так чтобы привлекательно.

Противостоять такому сценарию можно только с позиций незаменимого культа. Неважно, что там написано в кредо, сколько рук и голов в местном пантеоне, и каких чудес со смертоубийствами они натворили согласно священным писаниям и преданиям. Важно, что этот культ учит верить - и приёмы, им наработанные, одинаково защищают от суеверий и верующего, и атеиста, который местный пантеон в грош не ставит и твёрдо помнит про эмцеквадрат. Можно вообразить гротескный случай, когда культ включает в себя и тех, кто за технический прогресс отвечает, - адептус механикус - но я бы счёл такое положение дел очень маловероятным в силу затратности совмещения культовых и рабочих функций.

И вот отсюда уже можно формулировать требования и запреты для такого культа. В смысле, что от него нужно, и чего ему нельзя - а всё остальное можно по желанию. Отвечая на вопрос, "а кто ты такой, чтобы указывать", каюсь в многобуквии и отсылаю вопрошающего к началу текста. Я не указываю, я всего лишь пытаюсь сформулировать условия, на которых некое боговдохновенное заведение неверующим терпимо и признано в качестве чего-то нужного.

Наиболее ожидаемым, архинужным и наиглавнейшим делом я указал бы, извините за корявое словцо, чудоискательство, как представление непонятного должного - недолжным; то есть открытое объяснение статистически сложного для понимания, но несомненного факта - чудом. Согласно действующему кредо или в рамках художественно-ораторской метафоры. Разумеется, такое объяснение будет ложным, а попросту говоря, враньём; однако для девяноста процентов населения, не желающих вдаваться в изыскания по вопросу, этого объяснения будет, во-первых, достаточно, а во-вторых, оно, объяснение, тем же девяноста процентов аудитории предоставит некий иммунитет против манипуляций, против навязывания суеверия.

Например, в речи Патриарха, послужившей отправной точкой для настоящего многобуквия, критики не усмотрели один довольно-таки важный посыл: объявление победы чудом (да-да, об этом и речь в предыдущем абзаце) - мол, никто не верил, что немца побьют и всё такое - задаёт рамку, в которой, скажем, резунизму места нет в принципе. Конечно, сам резуновский наброс никуда не девался, и люди, полагающие себя "в теме", вокруг него спорили и спорить будут. Однако представление победы как чуда для тех, кто этим делом в нормальном режиме вообще не интересуются, создаст надёжный барьер против того, чтобы этот наброс захлестнул общество, как его захлестнули в перестройку многие, имхо, излишние набросы.

Изводом того же дела, заслуживающим особого упоминания, является работа с "отрицательными чудесами". Выражение опять-таки корявое, но какое уж есть. Дело в том, что благодаря "ох уж этим сказочникам" люди убеждены, будто "чудо" есть нечто хорошее и доброе, разве что необъяснимое без бутылки. Хотя, например, участь городов Содома и Гоморры технически тоже вполне укладывается в понятие чуда.

Иными словами, ещё одной незаменимой функцией незаменимой церкви является предупреждение общества и государства о трансцендентной опасности. Опять же, как атеист, я убеждён, что никаких трансцендентных опасностей не бывает - но лучше предупредить о реальной опасности в экзотических выражениях, чем провожжаться с познанием или пониманием оной опасности, пока не станет поздно. Намного лучше. Те "реальные опасности", о которых я говорю - суть опять же большие, слишком сложные и неактуальные для исчерпывающего и своевременного постижения явления, способные нанести вред.

Здесь, кстати, просматривается уже производная функция незаменимого культа и его общественного института - предоставление всем сколько-нибудь действительным общественным силам неких кулуаров, не слишком освещённой площадки для обсуждения вопросов о некоторых специфических повадках жареного петуха.

Эти вещи - то, чего от некоей системной церкви я бы хотел. Неважно, Кецалькоатлю они там поклоняются или Хаббарду, лишь бы вот таких мышей ловили.

Теперь о том, чего я не хотел бы, что мне не по ндраву. Оно прямо следует из того, что мне ндраву по.

Незаменимая церковь не имеет права разоблачать, не имеет права бороться с чудесами, объявленными помимо неё. Умалчивать (точнее, намеренно игнорировать, как показано выше) - пожалуйста. Одёргивать пасомых, излишне восторгающихся не тем, чем надо - флаг в руки. Однако церковь, разрушающая мифы, пусть сколь угодно ей неприятные, незаменимой быть уже не может. Я могу понять попа, который вещает, что надо убрать с Красной площади адского и сатанинского терафима - в данном случае поп не разрушает миф, а наоборот, пытается его создать. Однако поп, начинающий работать в режиме грубого и приземлённого материализма - "ну и что там такое лежит, маленькое, лысое, полмозга сифилисом съедено" - это уже нечто совершенно иное... интеллигенту можно, священнослужителю тоже можно, только потом не надо тем же ртом про тождество историй православия и России, или про ещё какой торжественный комплект.

Кидающийся камнями в стеклянном доме в первую очередь, ещё до жалобного звона разбитого стекла наносит ущерб собственной репутации. Поэтому тем, кто со своей репутации живёт, такая активность противопоказана.

Ещё одна вещь, на которую незаменимая церковь не имеет права - это ложные тревоги относительно масштабных опасностей для страны и общества. Не ошибочные предсказания, - ошибаться мы все можем - а именно ложные тревоги, провокации с целью удовлетворения личных или корпоративных интересов. Поп из предыдущего примера, утверждающий, что оскудение нравов ведёт к десоциализации и распаду общества, может ошибаться как по части наблюдений, так и по части выводов - однако он со своим мнением столь же уважаем, сколь и любой "независимый эксперт", и даже более. Он же, зажигающий на тему "не будете молиться и сдавать на храм - попущением божьим придут китайцы и съедят последнюю колбасу"... ну вы поняли.

Если спросить у меня, где я таких попов видел, я отвечу, что пока нигде не видел - или не обращал внимания, потому что вопросом не интересовался. В смысле, не видел тех, кто рассусоливает таким образом о будущем. А вот публичных рассуждений о прошлом на тему "божье наказание за неуважение к сану" - о, этого добра хватает. Я так понимаю: персонал тренируется, да и пасомых приучает. Хотелось бы, чтобы этот синдром не возымел широкого распространения, ибо я не представляю более верного способа ассоциации известной всем конфессии с посконно-сивушно-расписной "экзотик рюсс" - и с тем полного её, конфессии, устранения от всякого влияния на общественную мысль.

В заключение хотелось бы ещё раз повторить, что я никому не указываю, что делать и чего не делать, не посягаю на чужую свободу - я всего лишь обосновываю своё отношение к общественному статусу некоторых учреждений и высказываю своё мнение о влиянии на оный статус тех или иных действий со стороны этих учреждений.

Итого, незаменимая конфессия нужна для унифицированной экономии общественной мысли применительно к явлениям масштабным и сложным, в том числе явлениям опасным. Основным её, конфессии, делом является борьба с суеверием как разбазариванием мышления, каковое мешает существованию многих вещей, нужных в т.ч. и людям, к незаменимой конфессии не принадлежащим. Незаменимая конфессия не сможет сохранить свой статус, если, во-первых, будет заниматься разоблачениями чудес вообще и, во-вторых, если начнёт использовать своё положение онтологического часового для преследования корпоративных интересов.

Соответственно, всякие намеренно публичные заявления клириков некоторой конфессии, претендующей на незаменимость, подлежат оценке со стороны реципиентов, к этой конфессии не принадлежащих, именно в этой рамке.

Спасибо за внимание.