Толстого как то оправдывает то, что он честно и тщательно все таки пытался разобраться в душе Анны.
И знаменитый термин "диалектика души" относится скорее все таки именно к Анне.

Шкловский в своей огромной ЖЗЛ-книге о Толстом писал, что в АК тот подавал правильную "мысль семейную" в значит.степени для Софьи Андревны, тогда как свои "истинные" отношения с женщиной (простой бабой) описал в рукописи "Дьявол", которую прятал от жены а диване.


И еще, ведь Анна далеко не первый и не лучший прообраз эмансипирующейся женщины.
Альфред Барков, аргументируя пародийность "Евг.Онегина", приводил в пример Нину из поэмы Баратынского "Бал" как современный (продвинутый) тип женщины ПРОТИВОПОЛОЖНЫЙ Татьяне Лариной.
Совсем не Татьяна, а Нина была идеалом для Баратынского и его близкого друга Пушкина.


Вот что пишет Пушкин в критической статье на поэму "Бал": [www.rvb.ru]

Нина исключительно занимает нас. Характер ее совершенно новый, развит con amore1), широко и с удивительным искусством, для него поэт наш создал совершенно своеобразный язык и выразил на нем все оттенки своей метафизики — для нее расточил он всю элегическую негу, всю прелесть своей поэзии.

Презренья к мнению полна,
Над добродетелию женской
Не насмехается ль она,
Как над ужимкой деревенской?
Кого в свой дом она манит:
Не записных ли волокит,
Не новичков ли миловидных?
Не утомлен ли слух людей
Молвой побед ее бесстыдных
И соблазнительных связей?

Но как влекла к себе всесильно
Ее живая красота!
Чьи непорочные уста
Так улыбалися умильно!
Какая бы Людмила ей,
Смирясь, лучей благочестивых
Своих лазоревых очей
И свежести ланит стыдливых
Не отдала бы сей же час
За яркий глянец черных глаз,
Облитых влагой сладострастной,
За пламя жаркое ланит?
Какая фее самовластной
Не уступила б из харит?

Как в близких сердца разговорах
Была пленительна она!
Как угодительно-нежна!
Какая ласковость во взорах
У ней сияла! Но порой,
Ревнивым гневом пламенея,
Как зла в словах, страшна собой,
Являлась новая Медея!
Какие слезы из очей
Потом катилися у ней!
Терзая душу, проливали
В нее томленье слезы те:
Кто б не отер их у печали,
Кто б не оставил красоте?