«Финиковая» египетская революция, как и другие фруктово-цветочные мятежи, по мысли западных политологов, должна была привести к торжеству демократии. Однако в случае с Египтом, как мы видим, демократизация обернулась фарсом. Во второй тур президентских выборов вышли два кандидата, напрочь лишенных харизмы, и на протяжении недели каждый из них считал себя триумфатором. В итоге избирком признал победу кандидата «Братьев-мусульман» Мухамеда Мурси. Но победой демократии это не назовешь: парламент распущен, конституция так и не написана, а военные прибрали к рукам всю власть и не собираются с ней расставаться. Ни через две недели, ни через год. Ветераны революции грозятся устроить им «Тахрир-2», но второй раз, как известно, нельзя войти в одну и ту же воду. Фруктовые символы потеряли свою привлекательность для большинства граждан, которые не испытывают уже ничего, кроме усталости и апатии. «Жасмин отцвел», — резюмируют политологи.

Еще пару недель назад западные журналисты связывали огромные надежды с президентскими выборами в Египте. «Эти выборы станут финальной точкой в процессе перехода от авторитарного военного режима к демократически избранному гражданскому правительству», — писал обозреватель The New York Times. «Египет — первая страна, пережившая «арабскую весну», которая продемонстрирует миру свою историю успеха», — вторил ему корреспондент журнала The Time. Что ж, продемонстрировал, и история эта впечатляет. Накануне второго тура Конституционный суд Египта принял решение о роспуске парламента, войска окружили здание, где заседали депутаты-исламисты, а Высший военный совет Египта возложил на себя законодательные функции. «В мировой истории, — пишет The Spectator, — этот сюжет повторялся не раз. Вспомним, как наполеоновский генерал Мюрат разогнал Совет пятисот, прокричав своим гренадерам: «Вышвырните-ка отсюда всю эту публику». Приходит на ум и легендарная фраза матроса Железняка, сказанная им во время разгона Учредительного собрания в России: «Караул устал».

Египетские генералы получили право арестовывать и держать за решеткой людей без санкции суда и создали собственную конституционную комиссию (Конституционное собрание, в котором доминировали исламисты, было распущено вслед за парламентом).

Военный совет ввел в действие свод «переходных» конституционных законов, согласно которым армия наделяется практически неограниченной властью: ей поручено формировать бюджет, объявлять войну и накладывать вето на те положения конституции, которые «противоречат высшим интересам страны». Кроме того, что немаловажно, военные получают иммунитет от судебного преследования. Президент же, который должен был, по идее, играть ключевую роль в египетской политике, лишается практически всех полномочий. Функции главнокомандующего передаются руководителю Военного совета фельдмаршалу Мухамеду Хуссейну Тантави. Учрежден Национальный совет обороны, которому предстоит стать главным органом исполнительной власти. Предполагается, что в него войдут 17 человек (11 из них — высшие военные офицеры). И хотя возглавит совет вновь избранный президент, решения будут приниматься большинством голосов.

«Президент без власти» — гласил заголовок первополосной статьи, опубликованной в оппозиционной газете «Аль-Шорук» сразу после выборов. Комментарии в Интернете полны сарказма: по степени влияния на внутриполитическую жизнь страны египетского президента сравнивают с английской королевой. «У него не будет никаких полномочий и будет множество обязанностей, а это означает, что его ждет провал, — утверждает один из лидеров салафитов Надер Бакар. — Военный совет блестяще разыграл свою партию, вынудив исламистов бороться за кресло, на котором уже заранее лежат острые кнопки».

Да в общем-то военные этого и не отрицают. Лидер государства, избранный по старой конституции, говорят они, после принятия нового основного закона вынужден будет «уйти на пенсию». «Это будет президент на час, — заявляет глава Военного консультационного совета Самех Ашур, — и не важно, понимает он это или нет».

И хотя, вступив в должность, Мурси пообещал пересмотреть Кэмп-дэвидское соглашение с Израилем и наладить отношения с Ираном, большинство экспертов убеждены, что дальше обещаний он не пойдет и вскоре превратится в марионетку в руках Военного совета. Любопытно, что после того как были объявлены результаты выборов, Мурси покинул ряды «Братьев-мусульман», чтобы стать «президентом всех египтян». Конечно, это не означает, что он порвал с движением, просто ему нужно было как-то отблагодарить военных, которые ради сохранения стабильности смирились с поражением своего кандидата — бывшего командующего ВВС Египта и последнего премьер-министра в правительстве Хосни Мубарака Ахмеда Шафика. «Потерпев поражение на парламентских выборах, — пишет The Washington Post, — военные не хотели так просто уступать президентское кресло. Ведь речь шла не только о потере политического влияния. Армия опасалась, что исламисты замахнутся на ее привилегированное положение в экономике страны».
Миссия генералов

«Раздутый военный бюджет, ежегодная американская помощь в размере 1,5 млрд долларов, привилегированное положение в экономике — все это нравится военным, — отмечает Le Monde. — Они руководят заводами, управляют масштабной сетью коммерческих предприятий, приобретают государственные земли по заниженным ценам, не платят налоги и не отчитываются перед гражданскими структурами». Все прекрасно понимают, что 24 генерала, вошедшие в Высший военный совет, — это люди из ближайшего окружения Мубарака. Глава Совета фельдмаршал Тантави при прежнем режиме занимал пост министра обороны и получил прозвище «пудель фараона». Ведь карьеру этот офицер нубийского происхождения сде лал лишь благодаря личной преданности президенту. Американские дипломаты в депешах, обнародованных на WikiLeaks, называли его «твердолобым консерватором, который еще больше, чем Мубарак, нацелен на сохранение статус-кво».

Тем не менее, по словам политологов, армия в Египте — это единственный государственный институт, который функционирует без сбоев. «Молчаливое большинство фермеров и рабочих ценит законность и порядок намного больше, чем революционные изменения, и потому поддерживает военных, — пишет The Economist. — Интеллигенция же убеждена, что только армия может гарантировать светскую природу государства».

Правда, за тот год, что Военный совет управляет Египтом, многие разочаровались в генералах, которые оказались не способны затормозить спад экономики и обеспечить национальную безопасность. Осенью 2011 года египетские остряки распустили слух, что ботинки главы Военного совета фельдмаршала Тантави, оставленные им возле мечети, были украдены, а на их месте прикреплена записка: «Верни нам наши свободы, и мы вернем тебе ботинки». И когда представители властей начали выступать с официальными опровержениями, пытаясь уверить народ в том, что обувь не утеряна, а находится на «высочайших» ногах, стало очевидно, что военные паникуют, совершенно не понимая, как реагировать на выпады толпы, которая всегда их боготворила.

Тантави обратился к недовольным с просьбой поумерить свой пыл и не мешать военным «строить демократию». «Высшему совету не нужна власть, — заявил он. — Наша цель — это оборона Египта. И как только в следующем году пройдут президентские выборы, генералы будут считать свою миссию завершенной».

Выборы прошли, а миссия так и не завершена. «Демократический дебют», — пишет обозреватель The Economist, — убедил многих египтян в том, что жесткий, но стабильный режим а-ля Мубарак намного лучше, чем хаос постреволюционного времени».
Союз меча и полумесяца

«Послереволюционный хаос» ассоциируется в Египте с исламистскими организациями, в первую очередь с «Братьями-мусульманами». В прошлом году они заключили тактический союз с военными и, по слухам, даже поддержали разработанный ими проект конституции, который в куда более жесткой форме был сейчас воплощен в жизнь Советом. Исламисты обещали генералам учитывать интересы их бизнес-империи, не выставлять своего кандидата на президентский пост и в благодарность даже получили крупные денежные пожертвования во время парламентской предвыборной кампании. Однако эксперты отмечали, что «союз меча и полумесяца» просуществует недолго. «Это террариум единомышленников, — говорил президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский, — и любые договоренности между военными и исламистами будут нарушены».

Так оно и произошло, когда вначале «Братья», а затем и Военный совет решили выставить своего кандидата в президенты. В итоге армии пришлось совершить «мягкий» переворот. «Это даже как-то не по-египетски, — сострил Саад аль-Кататни, спикер парламента, разогнанного Военным советом. — В стране, которая славится бюрократической волокитой, никто не ожидал от команды Тантави такой прыти». Любопытно, что «Братья-мусульмане» ведут себя миролюбиво и не лезут на рожон. Даже после того как генералы узурпировали власть в стране, лидеры исламистов не раз подчеркивали, что «благодарны армии за то, что она в течение года защищала революционные идеалы и обеспечивала переход к демократии». А Мухамед Мурси за несколько дней до выборов, когда парламент был уже разогнан, объяснялся в любви военным. И хотя либералы обвиняют Военный совет в бонапартизме и уверяют, что Египет повторяет опыт Алжира, где после победы исламистов на выборах местная хунта распустила парламент и установила военную диктатуру, «Братья» предостерегают граждан от нежелательных ассоциаций. «Не стоит забывать, что в ходе гражданской войны в Алжире погибло 150 тысяч человек, — говорит аль-Кататни, — и Египет ни за что не повторит алжирский сценарий, поскольку мы будем использовать только легальные методы борьбы. В 80-е и 90-е годы радикалы-салафиты прибегали к насильственным методам, однако «Братья» давно от них отказались».

Конечно, во время предвыборной кампании Мурси обещал провести реформу коррумпированных институтов власти, поставить государство «на исламские рельсы» и добиться широкого применения норм шариата, но от радикалов он открещивался. Инженер по профессии, Мурси получил образование в Америке и несколько лет даже преподавал в Калифорнийском университете. У него вполне благообразная, почти европейская внешность, его дети — граждане Соединенных Штатов. Он имеет опыт законотворческой работы — с 2000 года Мурси несколько раз избирался в парламент в качестве независимого депутата. Поговаривали, что на его кампанию переводили деньги не только олигархи, симпатизирующие исламским идеям, но и страны Персидского залива. Арабские нефтяные монархии опасались экспорта революции и заключили якобы сделку с Мурси, который в обмен на финансовую помощь отказался от пропаганды своих идей в соседних государствах.

Еще одним объяснением пассивного поведения «Братьев» может быть тот факт, что за год они успели оттолкнуть от себя всех потенциальных союзников. «После того как в феврале 2011 года завершились уличные выступления, «Братья-мусульмане» отказались сотрудничать со светскими революционными организациями, — пишет египетский политолог Султан аль-Кассеми. — Не поладили они и с салафитами, получившими около 20 процентов голосов на парламентских выборах. В общем, «Братья» были чересчур самоуверенны, и когда им потребовалась помощь от бывших союзников, практически никто не откликнулся».
Тахрир-2

Конечно, это не совсем так. Сразу после выборов представители штаба Мурси провели встречу с активистами студенческого движения и молодежного движения «Шестое апреля», которые организовывали год назад «финиковую революцию». Многие из них сокрушались, что военные забили «последний гвоздь в крышку гроба зарождающейся египетской демократии» и призывали к «повторной революции». Год назад толпа на площади Тахрир, несмотря на всю ее телегеничность, оказалась второстепенным персонажем, и ее требования не были учтены. Теперь она вновь пытается диктовать свои условия. «Спасибо вам за помощь, — кричали протестующие военным на прошлой неделе, — но теперь возвращайтесь в свои казармы!» «У нас есть враги, и эти враги управляют государством», — провозгласил, выступая перед толпой, харизматичный лидер салафитов Хазен Абу Исмаил. «Тахрир уже никогда не пойдет на сговор с Советом, — отмечал один из популярных авторов твитов Big Pharaoh. — Мы сбросим фельдмаршала Тантави, как раньше сбросили Мубарака».

Символично, что во вторник, 19 июня, когда на площади вновь появилась толпа разъяренных горожан, экс-президент Хосни Мубарак, приговоренный недавно к пожизненному заключению, пережил клиническую смерть и впал в коматозное состояние. Многие убеждены, что Тахрира-2 не получится хотя бы потому, что египтяне уже пресытились революциями. «В Египте только что произошел мягкий государственный переворот. Мы были бы вне себя, если бы не испытывали такую усталость», — написал в Twitter известный правозащитник Хоссам Бхагат.
Ставки американцев

Самое интересное — это реакция Запада. «Не совсем понятно, — говорится в заявлении центра Джимми Картера (одной из трех международных организаций, контролировавших ход президентских выборов) — можно ли будет обеспечить переход к демократии в Египте». Неужели правда непонятно или американские правозащитники просто валяют дурака?

Армия всегда считалась главным союзником США в Каире. Неслучайно американцы, не задумываясь, поддержали Военный совет, а начальник Генштаба Сами Энан еще до падения Мубарака получил в Вашингтоне ярлык на княжение. Однако союз начал трещать по швам, после того как в декабре 2011 года египетские военные провели рейды в офисах западных НПО, нацеленных на «продвижение демократии» в Северной Африке. «Фельдмаршалу Тантави и его окружению не понравилось, — писал The Economist, — что иностранцы баламутят народ, беспардонно вмешиваются во внутренние дела Египта, критикуют проходящие в стране выборы, требуют передать власть гражданскому правительству и подстрекают молодежь на уличные беспорядки».

В результате египетские власти завели несколько уголовных дел против иностранных граждан, в числе которых оказался Сэм Лахуд — руководитель Международного республиканского института, одной из самых влиятельных американских организаций, работающих в Каире. Это уже не понравилось американскому Госдепу, который потребовал, чтобы египетские генералы не мешали свободе передвижения граждан США, пригрозив в противном случае лишить их ежегодного пособия размером 1,3 млрд долларов. Два известных лоббиста — Роберт Ливингстон и Тоби Моффет — заявили, что не будут более отстаивать интересы Египта в американском конгрессе. Тогда же был принят законопроект, согласно которому дальнейшая помощь этому государству была обусловлена достижениями Военного совета на пути к демократии.

После принятия конституционных поправок Хиллари Клинтон обрушилась с критикой на команду Тантави, заявив, что ее действия «вызывают тревогу в Вашингтоне». «Если «Братья-мусульмане» предлагали модель развития, опробованную в Турции умеренными исламистами, — отмечает профессор университета Джорджа Вашингтона Марк Линч, который был главным консультантом администрации Обамы во время «арабской весны», — то Военный совет реализовал сценарий «параллельного государства», который был разработан турецкими кемалистами, оправдывавшими свои авторитарные замашки угрозой исламизации. Демократический эксперимент провалился».

По признанию сотрудника Госдепартамента Ласло Тота, американские спецслужбы уже два года подряд тесно сотрудничают с «Братьями-мусульманами». Западные политологи все чаще говорят о том, что из террористической экстремистской группы «Братья» якобы превратились в светскую организацию, отказавшуюся от насилия и преследующую исключительно социальные и просветительские цели. Директор службы национальной разведки США Джеймс Клаппер утверждает, что участие в политическом процессе в Египте позволит Соединенным Штатам окончательно приручить «Братьев». «Это верующие люди с гражданской позицией», — резюмирует The New York Times. И тех чиновников и дипломатов, которые с таким определением не согласны, постепенно выживают из Белого дома и Госдепартамента. «Многие на Западе называют «Братьев-мусульман» прогрессивной организацией, — пишет The Economist, — но никто не может гарантировать, что, если их кандидат завоюет власть, в Египте не начнется охота на ведьм и ключевые позиции не займут радикалы, которые будут отстаивать исламистские принципы с таким же азартом, как это делают революционные гвардейцы в Иране. Конечно, риски существуют огромные, но лучше пойти на риск, чем вернуться к деспотичному репрессивному режиму». Однако дело, разумеется, не в таких сентиментальных благоглупостях, как борьба с автократами, — на кону ключевая держава арабского мира, в которой «Братья-мусульмане», несмотря на все козни военных, остаются самой влиятельной политической силой. «Бессмысленно ставить на старых генералов во главе с Тантави, — говорится в исследовании Stratfor, — они давно уже выжили из ума. И обойдя вниманием египетских исламистов, Америка рискует потерять ключи от Ближнего Востока».
Исламская и военная демократия

О том, чем заканчиваются на Ближнем Востоке «демократические эксперименты», можно было судить еще по результатам прошлогодних выборов в Национальный учредительный совет Туниса. Именно с тунисских выступлений в регионе началась революционная лихорадка. И хотя традиционно Тунис считался светской, европеизированной страной, 40% избирателей отдали здесь свои голоса исламистской партии «Ан-Нахда» («Возрождение»). В эпоху правления президента Зина Бен Али эта партия находилась под запретом, однако после «жасминовой революции» ее отец-основатель мусульманский проповедник Рашид Ганнуши с триумфом вернулся на родину из Лондона, где он находился в изгнании более 20 лет. На Западе тут же стали вспоминать, как в 1979 году после свержения шаха в Иран прибыл аятолла Рухолла Хомейни. Но лидер «Ан-Нахды» аналогии с Ираном отвергал, заявляя, что ориентируется на турецкую модель. «Ганнуши, — писала The Independent, — мечтает повторить путь умеренных исламистов Эрдогана, которые, с одной стороны, заигрывают с Европой, а с другой — бросают вызов таким столпам светского государства, как армия и суд». Конечно, говорили скептики, сейчас «АнНахда» корчит из себя прогрессивное движение. На выборах в столице партию представляла молодая красотка с открытым лицом и макияжем, но года через два исламисты заставят всех женщин носить никаб и превратят тех политиков, которые отстаивают секулярные ценности, в маргиналов.

Демократическая революция в Йемене, который считается беднейшим ближневосточным государством, завершилась примерно с такими же результатами: многолетний лидер страны Абдулла Салех был скинут с трона, а в коалиционное правительство вошла исламистская партия, в эпоху его правления находившаяся в подполье.

Еще одна страна «победившей демократии» — Ливия. Через несколько дней после смерти «диктатора» Каддафи шариат, причем в наиболее ортодоксальной салафитской форме, был объявлен базовым принципом существования этого государства. Военным комендантом и полновластным хозяином Триполи был назначен лидер Исламской ливийской группы Абдельхаким Бельхадж. Переходный национальный совет объявил о создании исламских банков, разрешил многоженство и пообещал отменить все законы, противоречащие мусульманскому праву. К формированию «исламского, шариатского эмирата» на развалинах Джамахирии в прошлом октябре призывал лидер «АльКаиды» Айман аз-Завахири. И ливийское правительство, которое на добрую половину состоит из функционеров этой организации, восприняло его слова как руководство к действию.

Покровители ПНС на Западе закрывают глаза на очевидные вещи. Новые власти линчевали Каддафи, выставили его труп на всеобщее обозрение на мясном складе, уничтожили сотни его сторонников, несмотря на объявленную в стране политическую амнистию, а западные союзники продолжали воспевать «демократическое правительство Ливии». В преддверии парламентских выборов 2012 года был издан репрессивный закон, запрещающий выдвигать кандидатами в депутаты бывших каддафистов. Чисткам подверглись госаппарат и дипкорпус.

Власть в стране фактически принадлежит вооруженным боевикам (только в Триполи их насчитывается 130 тысяч). В связи с этим некоторые остроумцы называют нынешнее государственное устройство Ливии прямой военной демократией. Кстати сказать, в ходе революции боевики получили доступ к высокотехнологичному оружию (около 20 тысяч ракет класса «земля-воздух» исчезли в неизвестном направлении), и теперь не исключено, что демократизация выйдет боком для самих демократизаторов.

[www.odnako.org]



P.S.