Милиция

Последние десять лет кущевские менты вспоминать не хотят совершенно.

Зато охотно рассказывают о золотых девяностых. Тогда местное РОВД возглавлял Павел Корниенко. И он действительно пытался бороться с цапками.

Сотрудники рассказывают, что у Корниенко был личный мотив: якобы цапки посадили его сына на иглу. Местный криминал рассказывает другое: якобы Корниенко хотел сам обложить данью фермеров и давил Цапка как конкурента: «И не додавил, хотя в самом начале цапки вполне себе шпаной были». Но факт остается фактом — в те годы между «татарами» и цапками существовали еще и немногочисленные «ментовские».

Корниенко через связи в Краснодарском крае удалось выбить нормальное вооружение. Он создал в станице Школу кадрового резерва МВД и начал переманивать туда уличную молодежь. Создал отряд СОБРа.

Милиция давила цапков «чисто физически». Случались драки между цапками и сотрудниками милиции, избиения в КПЗ. Разгоняли сходки, приходили «в гости» на квартиры, цапков задерживали в пятницу и выпускали в понедельник (так называемая карусель). В станице вспоминают даже о странных смертях членов группировки… Убивают самого известного насильника банды — по кличке Грыз, затем — Рому Манка (Роман Мануйлов). Эти смерти в Кущевке приписываются «ментовским».

Как величайшую доблесть милиционеры вспоминают: в 95-м Николай Цапок драпал от СОБРа прямо в чисто поле. Поймали за кражу мотоцикла и довели дело до суда… Результата суда, правда, милиционеры не помнят.

Помнят, как посадили Армена Саргсяна — за попытку убийства сотрудника ОБЭПа. Мотива у Саргсяна не было никакого: кроме того, что Саргсян был шестеркой Николая Цапка, которому этот обэповец мешал, но заказчика следствие так и не установило.

«Мы действительно не могли их посадить, — вспоминает один из сотрудников. — Прокуратура и суд под них легли еще в 95-м». Суд — так даже в буквальном смысле. Федеральная судья Ирина Прозорова сожительствовала с Николаем Цапком. Когда ублюдка убили, судья шла во главе траурной колонны и несла его портрет.

Опера признают, что цапки выигрывали не только из-за связей: «Оперативная работа, всегда на стукачей опирались. Ведь кто не подстучит, так ты слепой и без ушей. А у них в этом плане куда лучше разведка работала. И дисциплина… Наш скажет: устал, утром я сменюсь, до дома. А те — по трое суток могут в засаде сидеть. И мотивации у них было больше».

В 2000-м Павла Корниенко сменяет Владимир Финько. Тут же получает кличку Мерседес — не стесняется ездить на работу на подаренном белом мерсе. Цапки, раньше появлявшиеся в ОВД только в качестве подозреваемых или задержанных, начинают прерывать милицейские планерки: «Есть что обсудить». Шпана помельче развлекается: «Подойдут к сотруднику, в шаге остановятся, ржут, плюют под ноги». Происходит несколько драк, но теперь задержанными оказываются сами милиционеры. Это действительно унизительно, и многие оперативники и следаки уходят из милиции вслед за Корниенко.

После скандала с письмом Галины Крошки Финько переводят на должность главы РОВД Обинского района. Его сменяет Николай Черновский (Червяк). Бывшие коллеги отзываются о нем крайне презрительно и рассказывают, что Черновского в Кущевку переманили, купив ему коттедж и машину. Правда, Черновский довольно быстро переводится из Кущевки в Ейск, и ейские теперь на форумах высказывают претензии к станице за такой «подарочек». За ним приходит Бурнусов (Пластилиновый) — по словам сотрудников, «самый мерзкий». С 2005-го цапки открыто крышуют РОВД: закупают для отдела мебель, компьютеры, сплитсистемы, обеспечивают горячее питание…

Но основные дела цапки имели вовсе не с начальниками ОВД. В 2002-м, когда Цапок-младший возглавил ОПГ, он «крепко дружится» с Александром Ходычем, главой РУБОПа, который по идее должен с организованной преступностью бороться.

Первый серьезный совместный проект Ходыча и Цапка — врезка в трубопровод Тихорецк—Лисичанск на границе Ростовской области и Краснодарского края. Нефть доставляли на «самовары» под Ростовом, саму врезку посменно охраняли бойцы Цапка и милиционеры. Но очень скоро — буквально через две недели — врезку обнаружили. Приехали серьезные ребята из «Транснефти». Цапку и Ходычу объяснили, что нефть — это пока не их «уровень». Врезку убрали.

Проверку вела Ростовская областная ФСБ. Подполковник Ходыч даже был в федеральном розыске и целых две недели не жил в станице. Потом розыск сняли, и Ходыч вернулся уже полковником.

И дуэт стал заниматься стандартными вещами. Ходыч получает звучную кличку Мистер Миллион. Миллион — нижняя планка ходычевской разводки. Хотя я разговаривала с людьми, которых группа Ходыча разводила и на 200 тысяч, и на 100 тысяч. Разводки были разнообразнейшие. Например, Ходыч мог пообещать жертве защиту от цапков… Уверяют, что 50% самостоятельно собранных денег Ходыч отдавал Цапку и, конечно, оказывал силовую и юридическую поддержку. Через Ходыча цапки получили доступ к уголовным делам и вообще «внутренней» информации РОВД.

В РУБОП перетягивались лучшие, «самые борзые» опера, и в итоге сложилась весьма серьезная «группа Ходыча», конечно же, уступавшая цапкам в численности, но родная им по духу. Их фамилии и клички известны в станице. Пока они на свободе.

В 2008-м РУБОП расформировали, и Ходыч возглавил кущевский Центр по борьбе с экстремизмом. Ничего не изменилось.

Отношения между Цапком и Ходычем «самые нежные». Цапок делает Ходыча своим кумом. Дарит ему и жене телефоны Vertu по полмиллиона рублей. Ходыч хочет соответствовать, и каждый май для коммерческих структур Кущевки — черный месяц. В мае — день рождения Цапка-младшего, и Ходыч «метается и жмет» всех, чтобы набрать денег на приличный подарок.

Кущевские милиционеры говорят, что рядовых сотрудников винить нельзя. Что есть общие направления, которые задает руководство, а «рядовой пэпээсник — ничто». «Говорят, что менты обосрались. А мы и не отрицаем. Только подумайте вот о чем. В первую чеченскую через Кущевку шло оружие вагонами. Мы у местного населения РПГ изымали, «калаши», пулеметы даже… У цапков тем более — всегда было все в порядке и с оружием, и с людьми. У нас — пистолет, который мы после смены сдаем в сейф. Все! А как защищать других, если себя не можешь?»

Об оружии, спрятанном у каждого второго кущевца и не пущенном в ход, и о «самозащите» сотрудники вообще говорят очень много. Кажется, они не чувствуют никакой вины перед жителями станицы. Они говорят: «Мы были в таких же условиях». Один сотрудник вообще заявил мне, что «если бы у меня изнасиловали дочь, я бы в милицию не шел – шел бы стрелять. Раз они не стреляли, значит, их все устраивало».