Сезама осенило: [edgeways.ru]

"КРИВДА - искривлено
ПРАВДА - исправлено.

Где, блять, реальность?!.."

Поскольку в той песочнице я числюсь нонгратусом, прокомментирую здесь.

Не читал товаристч Сезам классиков - или плохо читал. А то бы осенило гораздо раньше.

"В мире спектакля реальность затмевается гиперреальностью и может существовать только на грани между "игрой" и "реальностью", а "подлинное" и "имитация" неразличимы или даже меняются местами. В мире постмодерна имитация - уже не антипод подлинности, а необходимое ее дополнение. Подлинное, чтобы существовать и оказывать влияние, вынуждено еще и имитировать само себя, в том числе - имитировать свою подлинность. Чтобы выжить в этом мире, подлинное вынуждено играть по существующим здесь правилам. Эвола пишет: "когда цивилизационный цикл подходит к концу, нельзя добиться каких-либо результатов простым сопротивлением или прямым противодействием силам разрушения." [1] Миру симулякров можно противодействовать только изнутри, играя по его же собственным правилам. Взламывать мир симуляции можно только с помощью самих же симулякров. Это и есть реализация принципа "оседлать тигра", которому учит Эвола.

Если имитация, оторванная от подлинного, имитация-в-себе, порождает симулякр, то имитация, связанная с подлинным, стоящая у него на службе, порождает трансгрессор. Трансгрессор стоит на грани между подлинным и имитацией, между игрой и реальностью. Это представитель подлинного в мире иллюзии, реального в мире игр. Трансгрессор - это симулякр, используемый как указатель на подлинное. Сам по себе симулякр - это автономный знак, который ни на что не указывает; знак, потерявший свою знаковую функцию; знак, подменяющий свой объект. Симулякр можно снова превратить в нормальный знак, если использовать его в качестве рекламного инструмента, цветастой обертки для подлинного. Трансгрессор, в отличие от симулякра, указывает вовне себя. Это симулякр, укоренившийся в подлинном, пустивший в нем корни. Трансгрессия выводит симулякр за пределы нарциссической замкнутости на себя самого и увлекает за собой всех, кто был привлечен внешностью симулякра.

Трансгрессор используется подлинным как наживка на крючке. Подлинное, организованное на поверхности как симулякр самого себя, тем самым взламывает пространство симуляции изнутри. Собственная энергия подлинного неизмеримо превосходит энергию симулякра, поэтому даже небольшая часть этой энергии, затраченная на репрезентацию, затмевает симулякры и делает их существование невозможным.

Активность объектов-трансгрессоров возможна в любой сфере: в искусстве, политике, религии, социальной организации. Возможен проект-трансгрессор, текст-трансгрессор, жест-трансгрессор, поступок-трансгрессор, имидж-трансгрессор. Классические трансгрессоры - тексты Ницше и Достоевского, дзэнский коан, сократический диалог, православная икона.

Поскольку трансгрессор - объект из мира гиперреальности, их многообразие достаточно хорошо отражает то развернутое описание, которое дал объектам этого мира Жан Бодрийар. Бодрийар, который понял, что сегодняшний мир живет по законам гиперреальности, не смог, однако, провести четкую дифференциацию между собственно симулякрами и трансгрессорами, - он называл "симулякрами" все объекты гиперреальности. Поэтому его наследие нуждается в ревизии: кое-что из того, что он говорил о симулякрах, на самом деле относится не собственно к симулякрам, а к трансгрессорам, кое-что - только к симулякрам, а большая часть - к общим характеристикам трансгрессоров и симулякров.

Трансгрессор не обязательно создавать с нуля. Можно превратить в трансгрессор уже готовый симулякр. Для этого нужно лишить его нарциссической самодостаточности и укоренить в подлинном, превратить в знак подлинности, в канал, через который энергия подлинного устремляется в пространство гиперреальности. Симулякр, лишенный претензии на подлинность и автономность, превращается снова в знак, - это ведь и есть назначение знака - уйти с дороги, чтобы дать место подлинному. И наоборот, возможен обратный процесс: трансгрессор может потерять свою укорененность, снова стать самодостаточным, снова превратиться в симулякр. Это и есть самая большая опасность, которая подстерегает подлинное в мире симулякров. Мы можем вспомнить множество трансгрессоров - проектов и личностей, - которые начинались как великолепный блеф, вторгаясь в поле симулякров, крушили и ломали его, затмевали энергией подлинного блестки гиперреальности, - но кончилось все заурядной симуляцией.

На время мы как бы забыли, что трансгрессоры и симулякры существуют в мире, где подлинное отсутствует, и даже сам разговор о подлинном не имеет смысла. Теперь, когда в первом приближении сущность трансгрессоров обрисована, можно перевести разговор на более серьезный уровень.

Трансгрессор - это указатель на подлинное в мире, где подлинного нет и быть не может. Понять, что такое трансгрессор, поможет аналогия с иконой. Трансгрессор отличается от симулякра так же, как православная икона отличается от магического фетиша или от простой картинки-изображения. С подлинным трансгрессор связывают те же отношения, что и икону с Богом. Икона и была первым настоящим трансгрессором: рукотворный образ, внешняя имитация божества, которая, не претендуя на самоценность и самодостаточность, из тварного мира выводит сознание в мир горний, приуготавливает его к адекватному восприятию высшей реальности.

В мире спектакля, который построен по законам представления, а не по законам бытия, подлинное не может стать реальным. Реальным в мире спектакля считается только то, что можно "пощупать руками", оценить, низвести в пространство репрезентации. Понятно, что подлинное, в отличие от симулякра, нельзя ни пощупать руками, ни увидеть глазами. - Точно так же глазами можно увидеть икону, но нельзя увидеть Бога. Икону можно оценить, икону можно даже продать, - с Богом ничего этого сделать нельзя, - поэтому в мире, где все продается и где свидетельством реальности является только цена, Бог как реальность существовать не может. Подлинное, поскольку оно не является товаром, само по себе присутствовать в мире спектакля не может, и потому трансгрессор является единственным его представителем и заместителем, единственным зримым посредником между ним и миром.

Этому миру адекватна не дихотомия подлинное-имитация, а дихотомия трансгрессор-симулякр. Первая из этих дихотомий - оружие спектакля, поскольку она игнорирует принципиальное различие между традицией и контр-традицией. Вспомним: притягательность контр-традиции как раз и состоит в том, что она пользуется подлинными, исконными атрибутами традиции. Она использует все зримые атрибуты подлинности, какие только можно себе представить. От власти спектакля сознание освобождает только мышление, принципиально игнорирующее знаки подлинности, мышление в категориях трансгрессоров и симулякров.

Трансгрессор характеризуется принципиальным противостоянием контр-традиции. Именно отсутствие "налично подлинного" и отличает его от симулякра, который утверждает себя как претензия на ощутимое, наличное присутствие подлинного, и потому является воплощением контр-традиции. В трансгрессоре подлинное живет как обещание, как то, чего еще нет. От симулякра трансгрессор отличается именно своей незавершенностью, недостроенностью, направленностью вовне. Поверхность симулякра блестит, как зеркало, там нет и пылинки. Поверхность трансгрессора далека от совершенства, она искорежена прорывающейся изнутри энергией подлинного. Трансгрессор - это незавершенная стройка в самом разгаре, это действующий вулкан. Симулякр - это витрина супермаркета, музейный экспонат, поп-звезда перед телекамерами.

Симулякр всегда уже готов, уже завершен, уже состоялся, - его можно созерцать, фотографировать, ощупывать руками, как деревянную матрешку, раскрашенную снаружи, пустую внутри. Им можно гордиться и восхищаться, он может оказаться даже полезным. Проблема симулякра в том, что ему не нужны мы, наша личность, наша свободная воля. Мы ему нужны только в качестве зрителей и обожателей, - или в качестве подчиненных, в качестве прислуги, источника рабочей силы, исполнителя директив. Нашей свободы и нашего разума он боится. Трансгрессор, напротив, всегда находится в становлении, он не готов и не завершен, и поэтому он призывает нас к равноправному сотворчеству на всех уровнях. Он действительно не знает, как и куда сделать следующий шаг, и поэтому ему требуется не почитание, не рабочая сила и не рабская угодливость, а наша свободная воля и свободный разум."

[kornev.chat.ru]